Удивительная история русского предпринимательства. Валерий Чумаков

Европе.

      Картинная галерея

      Слава о Третьякове как о великом знатоке российской живописи между тем росла. Его, человека, практически не умевшего рисовать, даже приняли в члены Академии художеств, сначала в почетные, а спустя несколько лет – и в действительные. Коллекция росла. Жена Павла Михайловича, Вера Николаевна, урожденная Мамонтова, никак не могла этому помешать. Павел Михайлович, крайне непритязательный в быту, на картины тратил неимоверные суммы. При этом всех домашних он держал «в черном теле»: требовал отчетов за каждую потраченную копейку, не позволял покупать импортные вещи, если можно было купить более дешевые отечественные. В своем письме дочери Александре он так объяснял свою скупость: «Нехорошая вещь деньги, вызывающая ненормальные отношения. Для родителей обязательно дать детям воспитание и образование и вовсе не обязательно обеспечение… Моя идея была с самых юных лет наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось также обществу (народу) в каких-либо полезных учреждениях; мысль эта не покидала меня всю жизнь…»

      К началу 1870-х годов картин в доме было уже так много, что их стало некуда вешать. В 1872 году дом в Толмачах получил свою первую пристройку, созданную специально для размещения галереи. Всего же до конца века таких пристроек было сделано четыре.

      Однако при всем авторитете, которым Павел Михайлович Третьяков пользовался среди живописцев, особенно у передвижников (это объединение художников своим существованием было во многом обязано именно ему, на их первой выставке он был единственным покупателем), общественное мнение все еще отказывалось признать его художественный вкус. А между тем, если бы не он, мы бы сейчас, наверное, не знали таких художников, как Серов или Левитан. Или близкого к передвижникам Верещагина.

      С картинами Василия Верещагина у Третьякова были проблемы. В 1872 году он впервые увидел Туркестанскую серию этого художника и тут же ее купил. Серия была большая, и дома не хватило бы места для всех картин, поэтому Павел Михайлович попытался подарить эту серию Московскому училищу живописи, ваяния и зодчества. Однако совет училища от подарка отказался, сославшись на отсутствие помещения для размещения картин. Тогда он подарил ее Московскому обществу любителей художеств. Любители долго упирались, но не выдержали напора мецената и приняли дар. Несколько лет картины пролежали на складе, пока возмущенный даритель не потребовал вернуть их ему обратно на том основании, что полотна «не выставляются». Общество с легким сердцем пошло навстречу Павлу Михайловичу и без всяких препирательств вернуло ему все полсотни картин, правда, немного отсыревшими.

      А что же младший брат – Сергей Михайлович? В 1877 году его, коммерции советника (к концу жизни он получил статского), даже выбрали московским городским головой (то есть председателем городской думы). По словам Павла Михайловича, младший брат был его «вшестеро богаче». Он был во всем быстрее, чем старший, и даже умер на шесть лет раньше его, в 1892 году.

      Сергей