Энциклопедия пыток и казней. Брайен Лейн

сунул ему свою визитную карточку.

      Он оказался очень чувствительным человеком, а шок, который он испытал при виде карточки, избавил его от зубной боли, а меня от его присутствия до конца путешествия. Текст на карточке был напечатан черным цветом, ветка папоротника – зеленым, а рамка была золотая. Теперь у меня другая карточка, попроще».

      «Я вовсе не стыжусь своей профессии, потому что считаю, что если человек заслуживает казни (а он ее заслуживает, убив другого человека), значит, кто-то должен быть палачом, а занятие это считается таким же достойным, как и другие. На казнь через повешение я смотрю с профессиональной точки зрения. Когда я только что занялся этим делом, я обращался к шерифу графства всякий раз, когда убийцу приговаривали к смерти. Сейчас я не считаю нужным искать применения своему искусству в Англии потому, что меня здесь все знают, но время от времени я посылаю простую визитную карточку в Ирландию, когда там собираются кого-то казнить».

      (Оба отрывка взяты из автобиографии Джеймса Берри «Как я был палачом»[17]).

      Браунригг, Элизабет

      Прожив семь лет в Гринвиче, Джеймс Браунригг переехал в Лондон и снял дом на Флит-стрит. Кроме того, в Айлингтоне у него осталась квартира, которой он пользовался от случая к случаю. Его жена Элизабет к тому времени родила ему 16 детей и, подрабатывая повитухой, помогала мужу-водопроводчику прокормить семью. Она пользовалась уважением сограждан, что подтверждается тем, что попечитель прихода Сент-Данстан назначил ее на должность повивальной бабки для женщин из работного дома. К удовлетворению начальства, обязанности свои она выполняла исправно и нареканий не имела.

      Мэри Митчелл, воспитанница приходского сиротского приюта, поступила к ней ученицей в 1765 г. В том же году в том же качестве у миссис Браунригг появилась другая сирота – Мэри Джоунс. Чтобы читатель не подумал, что миссис Браунригг являла собой воплощение доброты и альтруизма, следует сказать, что в то время каждый, кто брал в ученики ребенка из приюта или работного дома, получал в качестве компенсации 5 фунтов стерлингов (те, кто читал «Оливера Твиста» Диккенса, наверно, помнят об этом), и поскольку миссис Браунригг обычно принимала роды и держала рожениц у себя дома, девочки оказались для нее большим подспорьем. Кроме того, они выполняли обязанности домашней прислуги, нанять которую миссис Браунригг позволить себе не могла. Сначала она обращалась с девочками-сиротами вполне сносно, но вскоре дала полную волю своей свирепой жестокости. Однажды, положив Мэри Джоунс на два стула, она высекла ее так, что та не могла встать на ноги и пролежала без движения несколько часов. Подобные воспитательные процедуры стали повторяться все чаще и чаще, кроме того, чтобы привести девочку в чувство, миссис Браунригг после порки обливала ее холодной водой или окунала голову в ведро. Дверь в комнату, в которой жили девочки, выходила в коридор, ведущий к входной двери, и однажды, после очередной порки, вся покрытая синяками

17

James Berry, Му Experience as an Executioner.