Академия. Айзек Азимов

к нему, но все равно показался меньше обычного. Опять невесомость – и ноги Гааля оторвались от пола. Он судорожно задергался, пытаясь уцепиться за стенку лифта.

      – Вы что, неграмотный? – прикрикнул на него лифтер. – Написано же! На полу скобы для ног – закрепитесь!

      Гааль огляделся и увидел, что остальные пассажиры преспокойно стоят на полу. Не скрывая улыбок, они смотрели, как Гааль перебирал руками по стене, пытаясь опуститься на пол. Стыд-то какой! А ведь как вошел – видел никелированные скобы на полу, не обратил внимания!

      Наконец какой-то мужчина подал ему руку и потянул вниз. Пока Гааль бормотал слова благодарности, лифт остановился на открытой террасе, залитой лучами солнца. Мужчина, который только что помог ему, не отставал.

      – Тут можно присесть, – мягко сказал он.

      Гааль благодарно кивнул незнакомцу и направился вслед за ним к креслам, но остановился на полпути.

      – Мне бы хотелось немного постоять у парапета, если не возражаете.

      Незнакомец дружески помахал рукой. Гааль подошел к высокому, по плечо, парапету. Сверху открывалась величественная панорама Трентора.

      Землю закрывали хитросплетения построек. Горизонт, насколько доставал глаз, занимали металлические конструкции. Все видимое пространство было одинаково ровного серого цвета. Только несколько прогулочных яхт крутилось в небе. Весь многочисленный транспорт трудился внизу, под металлической корой планеты.

      Ни один цвет не оживлял однообразно-серого пейзажа. Ни зелени, ни почвы. Гааль знал, что где-то на Тренторе расположен императорский дворец, занимавший сто квадратных миль, утопавший в цветах и зелени, – маленький островок в стальном океане. Но отсюда его не было видно.

      Необходимо как можно скорее отправиться на обзорную экскурсию!

      Он впервые по-настоящему ощутил себя на Тренторе, в столице Галактики, в центре человеческой цивилизации. Оттуда, где он стоял, не все было видно… Он не видел звездолетов, приземлявшихся с продовольственными грузами, не знал о существовании тонкой пуповины, связывающей Трентор со всей Галактикой… Он ощущал только могущество человечества, полное и бесповоротное завоевание мира.

      Гааль отошел от барьера слегка ослепленным. Попутчик из лифта помахал ему рукой; Гааль подошел и сел рядом с ним.

      Незнакомец улыбнулся:

      – Меня зовут Джеррил. Вы впервые на Тренторе?

      – Да, мистер Джеррил.

      – Ну вот, я так и думал. Только Джеррил – это имя, а не фамилия. Да… Трентор захватывающе действует на молодых людей с поэтическим воображением. А сами тренторианцы, между прочим, не очень любят сюда подниматься. Им это на нервы действует, знаете ли.

      – На нервы? О, простите, я не представился. Меня зовут Гааль. А… почему им это действует на нервы? Такое величественное зрелище!

      – Ваше мнение в данном случае субъективно, Гааль. Если бы вы родились в кубике, выросли в туннеле, потом всю жизнь работали в клетке и проводили отпуск в кабинке «Солнечной комнаты», а потом неожиданно оказались бы на открытом воздухе, думаю,