По обе стороны фронтира. Алексей Волков

чуть напрягся Липранди.

      – Вряд ли. Но совсем не исключаю. – Де Гюсак допил вино, вновь разлил в бокалы и дополнил. – В будущем. Сейчас там одни работники, если не считать нескольких людей Ортьяго. Наверно, я просто стал чересчур осторожным, и былой карбонарий элементарно решил укрыться в спокойном месте на некоторое время от любых властей. Угар свободы с возрастом проходит. Через пару-тройку лет объявится законопослушным подданным. С капиталом. Приобретет земли да будет рачительно хозяйствовать. И получится, что я потревожил вас, Жан, зря.

      – Почему же зря? – возмутился Липранди. – Имея прекрасное вино – и не позвать старого приятеля и где-то даже начальника…

      Карибское море. Вблизи берегов Америки

      Судно было переполнено, и потому плавание утомляло. Еще хорошо, что согласно званию и положению в обществе молодым офицерам предоставлялись каюты. Не отдельные, разумеется, но все-таки…

      Тесные помещения на двух человек каждое, две койки, небольшой столик между ними, небольшое окно… Не бог весть какие апартаменты, только подавляющее большинство пассажиров не имели и этого и ютились в кубриках, а кое-кто и под навесом на палубе. Приходится терпеть, раз уж решили перебраться в иные края. Сами же хотели.

      Желающих совершить вояж набралось столько, что кают и не могло хватить на всех. Пусть переезд оплачивала казна, судно не безмерное. Место предоставлено, какое – никого не волнует. Но люди и не роптали. Не так долго терпеть, зато потом – сам себе хозяин. Ехали-то в основном на постоянное поселение. Даже Тизенгаузен, профессор из какого-то германского княжества, и тот желал обосноваться вдали от родных мест да применить на практике многочисленные познания в геологии и куче смежных наук.

      Его соплеменников вообще плыло весьма много, как бы не большинство. На родине земель мало, а на другом конце океана – необъятный край. Бери, владей на веки вечные. Столько, сколько сумеешь обработать. И будет что оставить детям, внукам, правнукам… Подъемные, льготы, прочие блага… Подобный дар судьба предлагает раз в жизни, а уж потерпеть на пути некоторые неудобства… Снимались с места семьями, брали лишь самое ценное из имущества, памятуя об обещании основное предоставить на месте. Лишь принимай присягу императору, получай бумаги и отправляйся в путь.

      Офицеры – дело другое. Какие желания, когда «по казенной надобности»? Нет, желания у некоторых были тоже. У прочих – служба.

      По весеннему времени в плавание вышли из Амстердама. Столица Голландии давно стала перевалочной базой с осени и до конца весны. Вот когда окончательно сойдет на Балтике лед, тогда начнется кампания и суда станут отходить из Петербурга, Ревеля и Риги. Не зря же большинство географических открытий пришлось на страны, выходящие к океану: Испании, Англии, Франции… А тут – северная Балтика зиму и часть весны пребывает во льдах, Черное море далеко…

      Что еще добавить? Еда не ахти, помыться никакой возможности, погулять негде, палуба ведь забита, а ют, куда пускают