Покушение. Александр Беляев

И Гиммлер посчитал неуместным выходить на фюрера с предложением своего замысла. И тогда об этом задании забыли. Но сейчас Грейфе живо вспомнил о нем и распорядился отправить радиограмму агенту номер «двадцать два» с приказом немедленно найти эти фотографии. Сейчас они, как никогда, оказались бы очень кстати.

      Глава 3

      Сентябрь сорок третьего в Москве был сухим и солнечным. А сама Москва, хоть на ней и проглядывалась совершенно четко печать сурового военного режима, выглядела чистой и опрятной. Заметно меньше стало на улицах людей. Часть населения еще не вернулась из эвакуации. Исчезла праздногуляющая публика. До жесточайшего минимума сократилось число командированных. Все трудоспособные жители столицы работали на предприятиях. И все же Москва совершенно не выглядела безлюдной. Нормально работал городской транспорт, кинотеатры и театры, в Парке культуры и отдыха имени Горького успешно функционировала выставка образцов трофейного вооружения, и ее охотно посещали москвичи. Заметным стало и оживление в магазинах. Следов бомбежек в городе почти не было видно. Ушедших на фронт дворников призывных возрастов заменили их жены, дети-подростки. Тротуары и проезжая часть улиц и переулков регулярно поливались водой и подметались, на них не скапливалась даже опавшая листва многочисленных зеленых насаждений столицы. А когда после полудня заливистые звонки возвещали об окончании занятий в учебных заведениях и на улицы высыпала учащаяся молодежь, город и вовсе становился шумным и говорливым. Постоянной и наиболее характерной приметой города тех дней было, конечно, большое число военных. Особенно много их было на вокзалах. Через Москву ехали на фронты и с фронтов раненые и уже подлечившиеся, те, кого вызывали в Москву, и те, кого она сама направляла в свой тыл и в глубокий тыл врага: офицеры и солдаты небольшими группами и целыми воинскими командами. Это было совершенно естественно.

      Поэтому появление на Арбате сухощавого, лет тридцати пяти старшего лейтенанта с узенькими погонами на гимнастерке и небольшим солдатским мешком на левом плече ни у кого не вызвало ни малейшего любопытства. Однако если бы военный патруль, а он нес свою службу на улицах города исправно и бдительно, вздумал поинтересоваться личностью старшего лейтенанта и потребовал бы у него документы, то узнал бы, что их предъявитель старший лейтенант интендантской службы Помазков направлен в г. Москву в в. ч. 27865 для выполнения служебного задания. Документы, удостоверяющие личность и командировочное предписание Помазкова, были заверены круглой гербовой печатью и подписью командира части, в которой проходил службу Помазков. Но патруль Помазкову не встретился. Зато мимо него и рядом с ним проходили и проезжали сотни других людей, которым, как уже говорилось, до него не было никакого дела. А он тоже не обращал на них почти никакого внимания, потому что знал, что не встретит среди них даже случайно ни знакомых, ни родственников, ибо также отлично знал,