Путь демона. Алексей Глушановский

призвав демона, чем обрекла многих людей на смерть. Пусть простят они меня, если смогут…

      Принцесса опустилась на колени и стала истово молиться, а следом за ней принял молитвенную позу и мейсер Квирин и другие фенрианцы штаба. Остальные – несколько наемников, Бер и Вереена – недоуменно переглянулись и разом повернулись в сторону сияющей воронки прорыва, чей свет становился уж вовсе нестерпимым, заставляя прикрывать глаза.

      – Кажется, у нас серьезные неприятности, – спокойным тоном заметил Бер, глядя на беснующееся море битвы и увязший в море пехоты, постепенно тающий клин тяжелой конницы. – С большой вероятностью – смертельные, – продолжил он, обернувшись к Вереене. – Ну что, будем прощаться, любимая? Рекомендую тебе как можно скорее покинуть эту местность. Знаешь, я очень рад, что у тебя такие быстрые крылья. Поцелуй меня на прощанье, принимай облик нетопыря и лети отсюда быстрее. Если сюда действительно заявится Орхис… – он не договорил.

      – У тебя как со здоровьем? Головой последнее время не ушибался? – насмешливо перебила Вереена. – Сам, значит, в драку, а меня – лети домой, мышка, вышивкой занимайся?

      Она материализовала вейтангур и, сменив несколько форм, в конце концов остановилась на длинном, едва ли не больше ее собственного роста, двуручном мече-фламберге угольно-черного цвета с волнисто-пламенеющим лезвием.

      – Не пойдет, милый. Вместе – так вместе до самого конца! Это будет хороший бой. К тому же, – она прислушалась, – не все, похоже, так однозначно. Ты ничего не слышишь? Кажется, у Ариоха еще есть козыри в рукавах!

      Бер напряг слух. Действительно, сквозь шум битвы, медленно разрастаясь и органично впитывая его в себя, рождалась странная незнакомая мелодия, центром которой был все так же самозабвенно сражающийся демон. Как? Откуда? Почему? Было не понять. Он не играл на гитаре, он вообще не прекращал сражения, но лязг сталкивающихся мечей медленно и незаметно преображался в звуки гитарных струн, глухие удары по щитам – в яростно-отчаянный зов барабанов, а крики раненых и умирающих – в призывный клич горна.

      А затем над полем боя разнесся голос демона. Это была песня. Но какая песня! Наполненная яростью боя и жаждой – жаждой не выжить, но убить врага, в последний миг дотянувшись зубами до беззащитного горла и хлебнув сладко-соленой крови, – она неслась над сражающимися, заставляя забыть о себе и погрузиться в яростно-кровавую вакханалию смерти.

      Вновь и вновь я вижу сон:

      Кровью залит горизонт,

      И земля в огне на много миль!

      Шесть минут до часа икс,

      Небо скоро рухнет вниз,

      Ветер всех развеет, словно пыль…

      Пятившийся, отступавший отряд тяжелой пехоты РА вдруг замер, словно натолкнувшись на стену, а затем сделал первый шаг вперед, в контратаку. Подул сильный, холодный ветер. Он нес свинцово-бордовые, словно напитанные болью, ужасом, страхом и человеческой кровью тучи, мгновенно затянувшие все небо, скрывшие солнце и прямо на глазах набухающие,