Сталин должен был умереть. Игорь Гольдман

действиях с подследственными мучители впоследствии признавались сами, когда они были арестованы. Лину Штерн (академик Академии наук и Академии медицинских наук СССР, опубликовала более 400 научных работ по физиологии и биохимии. Она была награждена многими орденами и медалями. В 1943 году ей была присуждена Сталинская премия. Единственная из руководства ЕАК не была расстреляна) «28 января гражданский сотрудник МГБ привел к Абакумову, и тот сразу же заорал: “Мы все знаем! Признавайтесь! Вы сионистка, вы хотели оторвать Крым от России, чтобы создать там еврейское государство”. Когда она стала возражать, министр рявкнул: “Что ты врешь, старая шлюха!” (Она никогда не была замужем.) Затем Штерн сидела в Лефортовской и Лубянской тюрьмах. Один только следователь Рассыпнинский допрашивал ее 97 раз, но не смог узнать ничего конкретного и отягчающего. Поэтому следователи попытались истолковать ее международные контакты и визиты иностранных ученых в Советский Союз как шпионаж в интересах США в области атомной и бактериологической войны».

      Бергельсон (писатель на идиш) …«позже показывал перед судом, как возникали протоколы следствия. Когда, например, следователь заявил, что Гольдберг – американский шпион, он удивленно спросил: “Да?” В протоколе же вопросительный знак был убран, а протесты Бергельсона были отвергнуты, и его принудили подписать протокол. Ту же технику конструирования протоколов описал перед судом и обвиняемый Ватенберг. Его следователь дал ему понять, что он – не “секретарь” подследственного, то есть записывал протоколы не с его слов, а изменял или фильтровал с точки зрения обвинения».

      Большинство членов ЕАК, поняв, что им не удастся доказать свою правоту следователям, которые для достижения своей цели готовы были пойти на крайние меры, решили, что для них будет лучше, если они подпишут фальсифицированные протоколы допросов, сохранят свое здоровье и перенесут борьбу за свое честное имя в суд.

      «Дело ЕАК» было уже давно созревшим плодом, но, к удивлению многих, он почему-то не падал. Кое-кому уже стало казаться, что на этот раз пронесет, обойдется без обычного кровопускания и обвиняемых в худшем случае ожидают тюрьма, лагерь или ссылка. Оказалось, что это далеко не так. Сталин просто взял передышку для того, чтобы расправиться с женой Молотова Полиной Жемчужиной.

      С некоторых пор ему вообще перестала нравиться эта семья.

      Молотов был постоянным напоминанием Сталину о его неудачных переговорах с немцами, что, в конце концов, привело к неожиданному нападению Германии на Советский Союз. Свою вину за это Сталин склонен был переложить на своего министра иностранных дел Молотова. Сталин не забыл, что в прошлом Молотов был одним из ближайших сотрудников Григория Зиновьева. И то, что в 1936 году Молотов активно противился проведению открытого суда над Каменевым и Зиновьевым. Он тогда сам едва избежал ареста.

      Жемчужина была последней, кто имел долгий разговор с женой