Иов, или Комедия справедливости. Роберт Хайнлайн

у нас над головой. Она спустилась достаточно низко, и я разобрал, что в ней действительно сидят люди. Двое.

      Внешний вид машины описать нелегко. Прежде всего вообразите огромный коробчатый воздушный змей, примерно сорока футов в длину, четырех – в ширину и с расстоянием между плоскостями около трех футов.

      Теперь представьте себе, что эта коробка укреплена под прямым углом на лодке, несколько напоминающей эскимосский каяк, только больше, гораздо больше – примерно такой величины, как сама коробка воздушного змея.

      Еще ниже находились два меньших каяка, параллельных главному корпусу лодки.

      В одном конце каяка находился двигатель (это я узнал потом), а впереди был укреплен пропеллер, похожий на пароходный винт (и это я тоже увидел позже). Когда я впервые столкнулся с этим невероятным сооружением, воздушный винт крутился с такой скоростью, что его нельзя было рассмотреть. Зато слышать – сколько угодно! Это приспособление непрерывно издавало оглушительный шум.

      Машина развернулась в нашу сторону и наклонила нос так, будто хотела в нас врезаться – точно пеликан, несущийся вниз, чтобы схватить рыбу.

      А рыба – это мы. Стало страшно. Во всяком случае, мне. Маргрета даже не пискнула, только изо всех сил сжала мне пальцы. То, что мы все же не рыбешки и что машина не намерена нас глотать, ничуть не делало ее приближение менее устрашающим.

      Несмотря на испуг (а может быть, именно из-за него), я сообразил, что летательный аппарат по крайней мере вдвое больше, чем казалось с первого взгляда. За окном в передней части машины виднелись два водителя, бок о бок друг с другом. Теперь стало заметно, что и двигателей тоже два и что установлены они между крыльями коробчатого змея: один – справа от водителей, другой – слева.

      В самый последний момент машина вздыбилась как лошадь, берущая барьер, и лишь чудом не задела нас. Поднятый ею порыв ветра едва не сбросил нас с плота, а от грохота зазвенело в ушах.

      Машина поднялась повыше, описала дугу в нашем направлении и снова скользнула вниз, но уже не прямо на нас. Два нижних каяка коснулись воды, подняв фонтаны брызг, похожие на сверкающий хвост кометы. Машина замедлила ход и наконец замерла, покачиваясь на воде и не думая тонуть.

      Воздушные винты по-прежнему вращались, но очень медленно. Я видел их впервые… и поразился оригинальности создавшей их инженерной мысли. Возможно, они менее эффективны, чем туннельные воздушные винты, используемые на наших дирижаблях, но все равно это очень элегантное решение проблемы в условиях, когда туннельный двигатель применить затруднительно, а может быть, и просто невозможно.

      Но эти моторы, воющие как грешники в аду! И как мало-мальски опытный инженер мог с ними смириться – просто ума не приложу. Как говаривал один из моих профессоров (это было еще до того, как термодинамика подтолкнула меня к духовной стезе), шум есть побочный продукт нерационального изобретения. Хорошо сконструированный двигатель нем как могила.

      Машина развернулась и направилась