Перстень Ивана Грозного. Наталья Александрова

боишься? Ты взрослая, свободная женщина… как он сумел так тебя запугать?

      – Ты не знаешь, он страшный человек… он способен на все…

      – Ты преувеличиваешь! – Глеб усмехнулся, махнул рукой. – И вообще, забудь о нем, в конце концов. Хочешь пить?

      – Ужасно!

      Он сбросил одеяло, поднялся.

      Елена с удовольствием разглядывала подтянутую, сухопарую фигуру возлюбленного.

      Глеб подошел к холодильнику, достал банку пива, наполнил два стакана, сел на край кровати. Один стакан бережно подал ей, другой поднес к губам.

      – За нас! – проговорила Елена, прежде чем сделать первый глоток. – За нас… и за этот чудный пансионат!

      – За нас! – как эхо, повторил Глеб и одним глотком осушил полстакана.

      – Немного горчит – тебе не показалось?

      – Показалось! – Он по-своему понял ее слова, улыбнулся и припал к губам Елены, как припадает к роднику измученный жаждой путник.

      На какое-то время она забыла все на свете – но потом ее отвлекло какое-то движение на краю сознания.

      И еще… ей просто стало тяжело дышать.

      – Обожди… – проговорила она, оторвавшись от губ возлюбленного. – Дай вдохнуть…

      Глеб оторвался от ее губ – но дышать все еще было тяжело.

      Что это с ней?

      И что за движение она заметила?

      Елена перевела взгляд на задернутое шторой окно.

      Штора снова чуть заметно колыхнулась.

      Ну да, это просто сквозняк…

      Дышать все еще было тяжело, к тому же сердце стало биться как-то медленно и неровно.

      Что это с ней? Прежде ничего подобного не бывало…

      Неужели это от любви? От занятий любовью?

      Она взглянула на Глеба – и увидела, что он побледнел, и в глазах его проступило удивление, граничащее с испугом.

      – Что… с тобой? – спросила она, с трудом шевеля языком. – Что… с нами?

      Глеб не ответил.

      Он упал рядом с ней на кровать, дыша тяжело и хрипло.

      И тут занавеска снова шевельнулась – и из-за нее вышел человек.

      Тот самый человек, которого она так боялась. А она-то рассчитывала, что он не найдет их здесь!

      – Что… что ты сделал с нами? – проговорила она едва слышно, с трудом шевеля губами.

      – А ты как думаешь? – Он смотрел на нее пристально, с любопытством, как ученый на какое-то редкое насекомое. – Ты думала, что сможешь вот так просто уйти от меня?

      – Это пиво… – догадалась она. – У него был такой странный, непривычный вкус…

      – Верно, я добавил в него один редкий растительный алкалоид… говорят, смерть наступает в течение трех-четырех минут. Две из них уже прошли.

      Кровать рядом скрипнула.

      Елена скосила глаза и увидела, что Глеб пытается подняться.

      Он оперся на локоть, привстал, сделал еще одно усилие, лицо исказилось от напряжения, но он все же поднялся на ноги – но тут же ноги под ним подогнулись, и он упал на ковер.

      – Хорошая попытка! – насмешливо проговорил страшный человек. – Браво!

      – Тебя поймают… – выдохнула Елена.

      – Да что ты такое говоришь! – Он усмехнулся. – Во-первых, этот алкалоид практически невозможно обнаружить. Через час после смерти он бесследно растворяется в крови. Во-вторых – меня здесь, само собой, не было. Я сейчас далеко отсюда, очень далеко…

      – За… зачем ты это сделал?

      – А как ты думаешь? – Глаза его стали холодными и злыми. – Ты что же, думала, что можешь безнаказанно уйти от меня? Можешь уйти, не расплатившись по счетам? За все в этой жизни нужно платить! А кроме того… – Он улыбнулся одними губами. – Кроме того, мне хотелось проверить этот яд. Хотелось убедиться, что он действительно так хорош, как о нем говорят.

      – Зачем… ты… сделал… это с Глебом? – проговорила Елена. Каждое слово было тяжелым, как каменный блок. – Неужели… тебе… недостаточно… меня?

      – Он покусился на то, что принадлежит мне! – прошипел он в ответ, склонившись над Еленой. – Это не прощается!

      Елена попыталась закричать, попыталась позвать на помощь – но голос больше не слушался ее.

      К тому же звать на помощь было бесполезно – их номер, как все номера этого пансионата, занимал отдельный домик. Это и привлекло их с Глебом – они никого не хотели видеть, ни с кем не хотели общаться, только друг с другом. Этот пансионат и был создан для таких, как они, для тех, кто искал уединения.

      Елена не могла пошевелить ни рукой, ни ногой и только безвольно, отстраненно, как будто со стороны, наблюдала за тем, как этот страшный человек одевает ее, словно куклу. Одевает с тщательной, извращенной аккуратностью. Затем он взвалил ее на плечо, вынес из домика, поднес к машине Глеба, стоявшей возле порога, усадил на пассажирское место. Оставив ее там, снова ушел в домик.

      Елена все еще была жива. Она поняла, что задумал тот человек,