Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики (сборник). Роберт Хайнлайн

Мистер Клэнси далеко не глуп, а я поводов не даю.

      Может быть, я поцелую его… минуты за две перед тем, как навсегда покину корабль. Не раньше.

      Все они крайне предупредительны и считают мой серьезный подход к наукам очень милым. Хотя, правду сказать, практическая астронавигация оказалась куда труднее, чем я ожидала.

      Я догадывалась, что главным поводом к отчетливой неприязни (которую я не могла не почувствовать, несмотря на мое радостное «Доброе утро!») было то, что нас посадили за стол капитана, хотя брошюрка «Добро пожаловать на „Трезубец“!» (а она есть в каждой каюте) ясно говорит, что в каждом порту сотрапезники капитана меняются – такова традиция – и что выбирают их из новых пассажиров.

      Не думаю, что предупреждение делает эту рокировку приятнее, мне, например, совсем не понравится, когда на Венере меня выпихнут из-за капитанского стола.

      Но это лишь одна из причин…

      Только три пассажирки относились ко мне дружелюбно: миссис Грю, Герди и миссис Роуйер. Миссис Роуйер я встретила раньше всех и поначалу думала, что она мне понравится. Конечно, она скучновата, но к скуке у меня иммунитет, а она была приветлива со мной. Я повстречалась с нею в кают-компании в первый же день. Она поймала мой взгляд, улыбнулась, пригласила присесть рядом и засыпала вопросами о моей жизни на Марсе.

      Я рассказала, хотя и не всю правду. Я сказала, будто Па – учитель, а мама воспитывает детей и что мы с братом путешествуем при нашем дяде. Нехорошо хвастать своими предками, это невежливо, а ведь могут и не поверить. Гораздо лучше, если люди сами узнают все хорошее о твоей семье. При этом можно надеяться, что ничего плохого до них не дойдет. (Я не хочу сказать, что за мамой и Па числится что-то плохое.)

      Я сказала, что меня зовут Подди Фрайз.

      – Подди? – переспросила она. – Мне кажется, в списке пассажиров я видела другое имя.

      – Да, верно, мое полное имя – Подкейн, – объяснила я. – В честь марсианского святого.

      Она о таком слыхом не слыхивала.

      – Довольно странно давать девочке мужское имя, – вымолвила она.

      Конечно, мое имя действительно необычно, даже среди людей Марса, но не по этой причине.

      – Возможно, – согласилась я, – но ведь пол у марсиан – довольно условное понятие.

      – Ты шутишь! – выпучилась она.

      Я начала было объяснять, как марсианин перед созреванием выбирает один из трех полов… и что это имеет значение лишь на кратком этапе его жизни.

      Но вскоре я сдалась, увидев, что уперлась в глухую стенку. Миссис Роуйер просто не могла вообразить другую жизнь, непохожую на ее собственную. Поэтому я быстро сменила тему:

      – Святой Подкейн жил очень давно. Никто в точности не знает, мужчина это или женщина. Это просто традиция.

      Конечно, традиция эта вполне определенна, и многие из живущих ныне настоящих марсиан ведут свой род от святого Подкейна. Па говорил, что мы точнее знаем то, что было на Марсе миллион лет назад, чем