Страж перевала. Кира Измайлова

когда тебя спрашивают! – рявкнул он, а я сделала еще шаг назад, запнулась обо что-то и упала, больно подвернув левую ногу.

      Снизу вверх смотреть на Райгора было еще страшней – в такой ярости я никогда его не видела. Пожалуй, правдой были рассказы слуг о том, что норовом молодой князь пошел в отца. Только князь Даккор давно уже научился сдерживаться, а сын его еще не овладел этим искусством в полной мере и вполне способен убить в гневе…

      Он приближался ко мне, и я невольно попробовала отползти, пока не уперлась спиной в стену. Райгор нависал надо мной, словно сказочный великан, и, взглянув в его перекошенное от бешенства лицо, я невольно попыталась закрыться руками.

      – Вставай и пошла прочь отсюда! – Райгор схватил меня за запястье и рванул, заставляя подняться.

      Тут же дала о себе знать подвернутая нога, я невольно вскрикнула и шлепнулась обратно на пол, когда он выпустил мою руку.

      – Ты что, с ума сошел?! – Распахнутая дверь ударилась о стену, и князь Даккор оттолкнул сына в сторону, склонившись ко мне. – Альена, дитя мое, этот болван тебя напугал? Что случилось?

      – Она подслушивала, отец, – процедил Райгор сквозь зубы.

      – Я нечаянно, господин… – шепотом сказала я. – Вы говорили так громко…

      – Ничего страшного, только впредь не броди одна где попало. – Князь вдруг наклонился, легко поднял меня на руки и понес в мои покои. – Райгор, прикажи позвать лекаря. И поживее!

      – Со мной все в порядке, господин, – заверила я, – до завтра заживет.

      – Все равно, пускай лекарь посмотрит. И скажи на милость, зачем ты ушла из своих комнат?

      – Мне скучно там, – честно ответила я. – Я не привыкла сидеть взаперти, господин. Дома я ездила верхом, бродила где хотела, а не… вышивала с утра до ночи! Я понимаю, что у вас совсем другие порядки, но позвольте мне хотя бы ходить на конюшню и псарню! Я по лошадям и собакам скучаю…

      – Пожалуй, это можно устроить, – сказал он после паузы. – А на Райгора не сердись. Он еще молод, горяч и глуп.

      – Он недобрый. Не как вы.

      Это вырвалось у меня само собой, но князь вдруг умолк. Хорошо, мы уже были на месте: он передал меня с рук на руки Мадите, посмотрел на нее так, что она съежилась, да и ушел.

      Я же подумала: может, когда я вырасту, он перестанет смотреть на меня как на досадную помеху, докуку, навязанную ему нежеланную и ненужную невесту?

      Вряд ли, это уж я понимала. Перевал перевалом, но жениться по приказу отца невесть на ком… И ладно бы я была хороша собой, но увы, я уже отлично понимала, что красавицей меня в этих краях никогда не назовут. Я походила на отца: высокая и плечистая, локти да колени торчат, не то что мама – ее так и тянуло обнять, мягкую и уютную. И волосы мне достались ее – светлые, густые, только у нее они были послушными, а у меня… солома на голове, иначе не назовешь! Мадита чуть не плакала, пытаясь совладать с моей шевелюрой – прическа рассыпается, и все тут: никакие снадобья, притирки и десятки шпилек и заколок не помогают.

      До чего странно… Когда я была маленькой,