Мутанты. Сергей Алексеев

вон тоже до смерти любить обещала. А Юрко, он весь в бабку. К тому ж красивый, девки к нему липнут. А якутянки ласковые с нашими парнями, только не целуются, а носами друг друга тычут и обнюхиваются.

      – Откуда вы знаете? – настороженно спросила Оксана. – Юрко написал?

      – Я и сам в Якутии работал. И бывало, тыкался носом… Нет, иди-ка ты замуж!

      – Да кто же теперь возьмет? Замуж… Придется Юрка ждать, раз молодость мою погубил. Или уж поехать к нему?

      – Куда? Там же мороз – воробьи на лету замерзают!

      – Мне теперь все равно. Мороз, жара… Уж лучше я шаманить с ним буду, чем здесь народ йодом мазать…

      В этот момент переборка встряхнулась от частого стука и визгливый голос Совы ворвался, как из преисподни:

      – Эй, хохол! Ты с кем это там расчирикался? Куров приставил палец к губам, но сказал громко:

      – Не нарушай границы!

      – Твоих контрабандисток не пропущу! – был ответ. – Не надейся!

      – Знаешь хоть, кто пришел-то?

      – Знаю я вас! Так и норовите в России что-нибудь стянуть! Захотели пожить самостийно, вот и живите! А я не позволю твоим контрабандистам экономику государства нарушать!

      У деда плечи опустились.

      – Видишь, у нее на почве политики болезнь приключилась, – посожалел он. – От того и взамуж захотела на старости… Ее нельзя полечить? Может, пилюли какие есть?

      – У меня один йод остался, – прошептала Оксана и подхватила сумку. – Пойду я, Степан Макарыч…

      – Иодом голову не вылечить. – Он открыл люк. – Ход за бочкой из-под капусты, помнишь?

      – Помню…

      – Обратно через сортир возвращайся. Только не через «Ж», а через «М».

      – А «Ж» теперь куда выводит?

      – Я там лабиринт устроил. Чтоб контрабандистов отвадить.

      Оксана скрылась в подполе, а Сова еще раз постучала, словно клювом, и спросила с вкрадчивым распевом:

      – Опять баб там щупаешь, старый мудант?

      Куров на это и внимания не обратил, а сел в люке, свесив ноги, посмотрел, как Оксана уходит в Россию через подземелье, и только головой покачал:

      – От дурак, Юрко! Дивчина-то какая спелая. Укуси, так сок брызнет… Эх, зубов нету!

      Глава 3

      Волков следующим утром сидел на своей половине башни, выглядывал из круглого отверстия, словно скворец, и, мечтательно любуясь зарей, поджидал Оксану с вызова, даже о «полянице» забыл. Но глядь, а из России вместо докторши Тамара Кожедуб идет, узелок с судками в руке: завтрак несет! Нюх у нее был феноменальный: как только Николай Семенович на сторону посмотрит, она уже чует и под каким-нибудь предлогом является на таможню. У него под ложечкой засосало, но не от голода, а от нехорошего предчувствия – сейчас пытать начнет!

      Хоть бы Оксану в это время не принесло…

      При виде Тамары Шалвовны Вовченко калитку КПП перед ней распахнул и даже козырнул – не по службе, а из уважения перед ее статью. Однако она будто не заметила, целеустремленно по лестнице поднялась, с порога носом потянула и, кажется, ушами запрядала, как лошадь при близости волка.

      – Ты зачем это надушился?

      – Контрабанду уничтожал. –