Великие сражения Востока. Отсутствует

боя всех цивилизаций от Египта до Дальнего Востока, оказались на задворках военной истории. Конечно же, неоднократные попытки реанимации колесничих войск зафиксированы и после «конной» революции VIII–VII веков до н.э. Так, персидский царь Дарий пытался атакой серпоносных колесниц разорвать строй македонской фаланги при Гавгамелах (331 год до н.э.). Однако это сражение стало последней «генеральной» битвой персидской армии; отсюда можно сделать вывод, что использование колесниц Дарием III было не следствием некой длительной восточной военной традиции, а актом отчаяния.

      При помощи особым образом устроенных колесниц римляне пытались справиться со слонами Пирра Эпирского (сражение при Аускуле, 278 год до н. э.), однако потерпели неудачу. Серпоносные колесницы пытались использовать против римских легионов эллинистические правители – Антиох Великий при Магнесии (190 год до н.э.) и Митридат Евпатор при Херонее (86 год до н.э.). Оба эти сражения демонстрируют нам, что у «цивилизованных» народов колесницы превратились в экзотический вид вооруженных сил, который в больших войнах применялся лишь как специфическое орудие против определенных подразделений противника – и практически всегда безуспешно.

      Там, где конные войска еще не заняли доминирующее положение, колесницы сохраняли свое значение вплоть до встречи с регулярными армиями развитых государств. На западе они имелись у кельтов – в частности, британских, вплоть до завоевания Британии римлянами. На юге Индии колесничные войска встречались еще в первые века нашей эры.

      «Варварские» открытия и технологии быстро усваивались развитыми государственными цивилизациями (которые в большинстве случаев были оседлыми). Колесницы, конница, железное оружие и доспехи делали армии оседлых держав все более могучими и опасными. Оружие не хранилось «до лучших времен». Древние правители прекрасно понимали, что меч, остающийся в ножнах, ржавеет быстро.

      Первые известные нам масштабные и «правильные» войны велись на территории Месопотамии во времена Аккадской державы, а также после ее распада. К сожалению, у нас имеются крайне скудные сведения о непосредственном тактическом уровне военных действий, о ходе многочисленных битв, характере конкретных осад, стратегическом планировании великих завоевателей II тысячелетия – вавилонского Хаммурапи, хеттского Суппилуилумы и ассирийского Тиглатпаласара I. Успехи военно-политических деятелей описываются в династических хрониках, в более или менее обширных самовосхвалениях, но сугубо военная техника их побед не становится предметом интереса составителей подобных текстов.

      С этой точки зрения мы куда лучше информированы о военном деле в Египте второго тысячелетия до н. э. В эпоху Среднего царства Египет выходит из своего – отчасти вызванного географическими условиями – внешнеполитического затворничества и начинает походы в земли, лежащие к югу от Первого порога Нила, а затем и на Синай. Слава такого правителя, как Сенусерт III (1878–1839 годы до