Галлиполийский крест Русской Армии. Отсутствует

Давида, а он был молод, белокур и красив лицом, с презрением посмотрел на него и сказал Давиду: «Что ты идешь на меня с палкой. Разве я собака?» А Давид отвечал ему: «Ты идешь против меня с мечом и копьем, и щитом, я иду против тебя во имя Господа Саваофа»[7]. И вышел слабый и почти безоружный. И победил.

      Такое же по силам и настроениям единоборство маленьких сил Русской Армии, пережившей всю горечь, потери и ужас новороссийской эвакуации и апертой в Крыму красными армиями всей России, началось 7 июня 1920 года[8] по почину генерала Врангеля.

      Он шел открыто на неравный и по силам, и по средствам бой, но шел с твердой верой в победу правого дела – раскрепощения Родины.

      Проявляя подвиги изумительного героизма, стойкости и непоколебимой твердости, пошли вперед испытанные боевые полки. Борьба велась хладнокровно и смело, с большим умением; враг нес тяжелые потери и втягивал в борьбу все новые силы, черпая их из необъятного людского океана России. А за нашей Армией был слабый, истощенный двухлетней борьбой тыл, запоздалая и колеблющаяся материальная помощь старой союзницы и измена новых возможных боевых друзей. В то же время затянувшаяся Гражданская война стала все более походить на борьбу регулярных армий и требовала, кроме умелого маневра, притока живых сил и мощных технических средств.

      Отступать нельзя было, ибо Крым стал последним плацдармом борьбы за Россию. Истекая кровью, без подкреплений, Армия дралась, выполняя свой национальный долг. Однако неравенство сил становилось все ярче.

      В стужу морозных октябрьских дней, в обстановке непрерывных лишений, в подавляюще неравных боях в Северной Таврии единоборство превращалось в жертвоприношение.

      Но Армия не теряла своей боеспособности, которая, как и раньше, была очень высока[9]: окруженная со всех сторон в десятки раз превосходившими численно силами врага, главным образом, его конными полками, прорвавшимися уже на пути ее отступления, целиком пробилась к Перекопу и Сивашу, нанося врагу громадные потери.

      Позиции Перекопа и подход частей генерала Фостикова, не успевших оправиться после эвакуации с Кубани, были слишком слабыми силами, чтобы изменить боевое счастье и позволить в создавшейся обстановке удержать за собой хотя бы Крым.

      Участь борьбы уже была решена.

      Как говорило впоследствии официальное сообщение Штаба Главнокомандующего, «неизбежность оставления нами Крыма не явилась для командования неожиданной, и подготовка к эвакуации велась заблаговременно, еще в период нахождения русских войск в Северной Таврии».

      Недаром Русская Армия не отдавала красным ни пяди родной земли. Перекопские позиции, укрепления Сивашского полуострова, Карпова балка стали местом (6–9 ноября) самых ожесточенных боев и достались красным очень дорогой ценой. Доблесть полков 1-го Армейского корпуса соперничала по-прежнему и здесь с самоотверженной лихой работой нашей конницы. Почти без пищи, среди продолжавшихся холодов Армия отходила, но отходила как Русская

7

См. 1 Цар. 17, 42-44

8

Все даты приводятся по старому стилю

9

Несмотря на целый ряд недостатков в комплектовании, обмундировании и снабжении Армии, летом 1920 г. она располагала, по оценке английской газеты «Таймс», почти 80 тысячами штыков, вполне сносно обмундированных и подготовленных, некоторым количеством полученных из Англии танков, а также военными запасами, достаточными для ведения боевых действий почти в течение года. Однако правительство советской России, спешно заключив 12 октября 1920 г. перемирие с Польшей, смогло сконцентрировать свои силы. Молниеносным маневром красные армии оттеснили Белые войска в Крым, причем при отступлении они потеряли огромную часть своего вооружения и запасов, а оставшихся верными «Белому знамени» генерал Шатилов насчитывал не более 25 тысяч человек К осени 1920 г. Красная армия, по сведениям руководителя французской военной миссии на юге России генерала А. Бруссо, располагала силами впятеро большими, чем Армия Врангеля, хотя и недостаточно вооруженными. Предвидя возможность отступления, П.Н. Врангель начал действенную подготовку к возможной эвакуации из Крыма еще весной-летом 1920 г При этом основным промежуточным пунктом для временного базирования Армии он считал Дунай.