Не храните деньги в сейфе. Николай Леонов

нормальной сердечной деятельности, отсутствует, молящим взглядом посмотрел на секретаршу и попросил сходить в аптеку. Та растерялась. Оставить незнакомца в кабинете она не могла. Но и выставить его за дверь в таком состоянии было бы жестоко. В конце концов она посчитала, что человеческая жизнь важнее гнева директора, и согласилась. Дрожащей рукой посетитель вытащил из кармана смятую сотню, сообщил название лекарства, и секретарша ушла.

      Отсутствовала она недолго, ближайшая аптека находилась в двух шагах от офиса. Получив нужное лекарство, она помчалась обратно. Но к тому времени приемная была уже пуста. Посетитель ушел. Первым делом секретарша проверила, заперта ли дверь хозяйского кабинета. Та была на замке, и она успокоилась. К тому же и в приемной визуально все было по-старому, никаких следов чужого вмешательства. Сунув принесенное лекарство в ящик стола, она постаралась выкинуть из головы странное происшествие.

      Спустя три часа вернулся Игонин. Злой как черт. С порога наорал на секретаршу, придравшись к какому-то пустяку, из чего она сделала вывод, что поездка не увенчалась успехом. Так и было. Директор прождал заказчика целый час. Более того, ему пришлось оплатить заказ, сделанный в дорогущем ресторане, что не могло не сказаться на настроении. Заказчик так и не пришел. Номер его телефона был недоступен. В какой-то момент Игонин понял, что его «прокатили». А ради чего все это было подстроено, узнал лишь к вечеру, когда собрался подготовить документы к запланированной на следующий день встрече. Открыв сейф, он сразу заметил записку. Красный лист лежал поверх всех документов. Четкие буквы, отпечатанные крупным шрифтом, заставили его вспотеть. Учитывая сумму, находящуюся в тот момент в сейфе, Игонину было о чем беспокоиться. Трясущимися руками он начал выбрасывать содержимое сейфа на пол, стараясь добраться до пластикового пакета с деньгами. Как он и ожидал, тот был аккуратно разрезан в центре, но на первый взгляд ему показалось, что денег меньше не стало. Это слегка подбодрило Игонина. Триста тысяч «деревянными» рублями были на месте. Тем не менее он их пересчитал. Не хватало лишь двенадцати тысяч. И вот тут Игонин разозлился. Все это, а также то, во что вылилась его злость, Гурову рассказал Кичиков. Сам же Игонин представлял события в ином свете, где он выглядел жертвой бесчестного, порочного человека, наживающегося на здоровых амбициях честных бизнесменов.

      – Наглый сукин сын, – заявил Игонин, после того как закончил рассказ.

      – Одно бесспорно: смелости грабителю не занимать. Похоже, у него вместо нервов стальные канаты, – не слишком дипломатично отозвался о грабителе Гуров. – Не переживайте, господин Игонин, мы его поймаем. Рано или поздно он проколется, и тогда все его выходки выйдут ему же боком.

      – Слабое утешение, – проговорил Игонин. – Особенно если учесть, сколько сил мне пришлось приложить, прежде чем моим делом занялись серьезные люди. Надеюсь, хоть с секретаршей вам повезет больше, чем тому остолопу, что