Поцелованная Смертью. Лана Ежова

светящийся зеленым символ на ее челе, видимый магическим взором, ему сильно не понравился.

      – Что ты с ней сделал? Что это за гадость у нее на лбу?

      Давид побелел, как потолок над ними.

      – Ты не Роман…

      Догадаться несложно: оборотень, если его зовут не Кирилл Булатов, видеть магические знаки не должен.

      – Наблюдательный целитель, – нехорошо прищурился Бранд и повторил: – Что это за «зеленка» у Ани на лбу?

      – Кто ты?

      – Неправильный ответ, – подчеркнуто ласково произнес дракон и схватил мага за горло. – Даю последний шанс.

      – Я целитель, а значит под защитой, – просипел Давид, пытаясь разжать беспощадные пальцы незнакомца.

      – Да плевать мне, кто ты! Если я тебя сейчас убью, мне ничего за это не будет.

      В голосе лже-Романа звучала непреклонная уверенность, и Давиду стало страшно.

      – «Сон Мнемозины».

      – Что? – Бранд разжал пальцы, позволяя говорить внятно.

      Целитель, прислонившись спиной к стене, без сил опустился на пол.

      – Аня спит «сном Мнемозины», рассчитанным на шесть часов, – потирая пострадавшее горло, угрюмо объяснил он. – Заклинание, применяемое при амнезии, вытаскивает в сон подавленные воспоминания или то, что человек хочет забыть.

      В чулане памяти Данилевской пылилось немало трагичных эпизодов, связанных преимущественно с вампирами.

      – Отмени его.

      – Не могу, долговременная память Анны может пострадать. – Целитель отвел виноватые глаза. – Можно лишь помочь ей пройти через кошмары, будя время от времени.

      – Зачем ты это сделал? – борясь с желанием ударить идиота, спросил Юрген.

      У него в голове не укладывалось, как можно подвергнуть любимую женщину пыткой страшных и порой кровавых воспоминаний.

      – Когда ей снились кошмары, она всегда приходила ко мне…

      Действия отчаявшегося влюбленного не лишены логики: с плохими воспоминаниями могли возвратиться и хорошие. Если целитель ассоциировался со спасением от боли, то на какое-то время желание вернуть ощущение защищенности могло подавить новые чувства.

      – А сейчас не придет, – произнес, как припечатал, Бранд, беря спящую девушку на руки. – Наш разговор не закончен, продолжим его завтра. И тогда же я решу твою участь.

      – Решишь мою участь?! – вспыхнул гневом Давид. – А у тебя есть на это право?

      – Эта девушка – моя. И тот, кто причинит ей малейший вред, мой – враг, – дракон зло усмехнулся. – А врагов, живых врагов, у меня почти не осталось.

      И он ушел, оставив растерянного целителя сидеть на полу.

      Мотоцикл Романа пришлось оставить у подъезда. Но за байк Юрген не переживал – навешенные на него заклинания, в частности антиугона, отведут глаза любителям посягнуть на чужое. Больше всего его волновала магичка, мирно посапывающая в его объятиях.

      Таксист, по счастливой случайности только что доставивший пассажиров к соседнему подъезду, не стал задавать лишних вопросов, когда в салон сел хмурый парень