Без страховки. Михаил Серегин

искать и откапывать. Храбрюсь, конечно. Тут ведь дело такое: могут и через час откопать, а могут и через неделю. Все зависит от того, сколько там сверху на мне обломков здания. Решаю лежать и экономить силы. Самое страшное, что мне грозило, – умереть от жажды. Страшная, я вам скажу, смерть. От голода умирать не так мучительно. На второй или третий день чувство голода притупляется и остается только слабость, а вот жажда сушит человека постоянно и все время усиливается. Были случаи, когда человек от жажды сходил с ума.

      Как в подтверждение своих слов и для усиления эффекта, Чистяков взял свою кружку и сделал несколько глотков остывшего чая. Эффект был достигнут. Спасатель заметил, как несколько наиболее впечатлительных юнцов тоже сделали по несколько судорожных глотков чаю. От рассказов Чистякова у них стало пересыхать во рту.

      – Лежу час, лежу второй… – продолжал рассказывать Игорь, – …и вдруг чувствую, как на меня начинает что-то капать, на лицо. Сначала я обрадовался, что это, может быть, вода. Например, просочилась из разорванного водопровода. Но капли какие-то густые и запах больно знакомый. Подношу руку к лицу, вытираю и подношу к глазам. Кровь. Значит, где-то выше меня лежит тело. Раздавленный труп, а из него вытекает кровь. Это я решил потому, что такое количество крови может просочиться сквозь обломки только из мертвого. Человек не может остаться в живых, если из него вытекло столько крови.

      Слушатели, особенно девушки, стали поеживаться, будто замерзли. Курточки на них стали запахиваться плотнее, а тишина у костра стояла гробовая. Даже Влад Пахомов, похоже, купился на рассказ известного балагура и болтуна Чистякова. Мостовой курил, глядя в костер без всякого выражения на лице.

      – И вдруг чувствую какое-то шевеление возле моих ног, – продолжал свой страшный рассказ Чистяков. – Посмотреть толком не могу, потому что голова поворачивается только чуть-чуть. Но точно чувствую шевеление. Может, кошка или собака, а может, змея? Змея – это плохо. Змеи от такой вибрации, которую издает землетрясение, приходят в бешенство, а в Турции полно ядовитых змей, как у нас в Азии. И вот это шевелится у меня в ногах, шебуршится, разгребает битый кирпич и ползет. И знаете, что мне в тот миг показалось? Очень похоже, как кто-то рукой разгребает завал потихонечку. Звуки такие специфические. Мне, как спасателю, это сразу показалось знакомым. Неужели, думаю, кто-то живой рядом шевелится или это меня уже откапывают? Но самое странное, что эта мысль никакой радости мне не доставила. Что-то в этом шевелении было неестественным. И человек остаться в живых под такой грудой камней не мог, и меня откопать так быстро не могли. К тому же откапывать пришлось бы с использованием тяжелой техники, и шуму от этого процесса было бы много. Никак не ошибешься. Не поверите, но мне тогда страшно стало!

      После этой фразы Чистяков посмотрел в лица своих слушателей, чтобы проверить, поверили или нет в то, что ему, бравому спасателю, стало страшно.

      – Холодок какой-то пошел у меня по ногам. А оно все шевелится