Дваплюсодин в одном флаконе (сборник). Владимир Войнович

оборону, стоит насмерть, его высокопоставленный протеже несется сквозь Атлантический океан в страну желтого дьявола и ничем не может помочь Председателю. А представьте положение самого протеже. Вот он летит в этом «Боинге». Дело, конечно, неплохое. Отчего бы лишний раз не смотаться в цитадель империализма, не прибарахлиться на сэкономленную валюту? Но пока он летит, этот антисоветчик, бандит, подписант небось уже вламывается в квартиру Куперштока и расставляет свою убогую мебель. И что же теперь делать? Оставаться в своих трех комнатах? Без кабинета? Ведь даже унитаз лишний и то, извините, поставить некуда. И супруга нашего героя, слабая беззащитная женщина, тоже волнуется. Муж, можно сказать, рискуя собой, полез прямо в пасть к акулам империализма, а тут говорят о каком-то собрании. Мадам Иванько доставляет в контору заявление с просьбой отложить рассмотрение их жилищного вопроса до возвращения мужа из заграничной командировки.

      Разве Турганов может отказать слабой женщине?

      И он тянет время.

      2 марта он собирает правление, на котором с горечью сообщает, что в кооперативе в последнее время создалась очень нездоровая обстановка. В то время как наш уважаемый Сергей Сергеевич выполняет ответственное государственное задание, некоторые лица бомбардируют правление угрожающими заявлениями и собирают подписи под подметными письмами.

      Вы поняли намек? Некоторые лица через подметные письма стремятся сорвать ответственное государственное задание, то есть выступают против политики партии и правительства.

      – И представьте себе, – ведет свою линию Вера Ивановна, – что большинство подписей принадлежит не членам кооператива, а их родственникам. Причем многие мне говорили, что они даже не видели, что подписали.

      Естественно, члены правления удивлены, потому что некоторые из них сами подписывали это письмо.

      Тем не менее Турганов назначает общее собрание на 11 марта.

      Из дневника

      5 марта наш уважаемый возвращается на Родину.

      Несмотря на трудности, на угрожающие заявления, на подметные письма, он с честью выполнил задание партии. Пора подумать и об устройстве личного быта.

      6 марта встречаю во дворе Галича.

      – Ты слышал? – говорит он мне. – Иванько отказался от своих притязаний.

      – Да ну!

      – Абсолютно точно. Приехал, узнал, что здесь такой скандал, и тут же отказался. Ты же понимаешь, он чиновник, в случае чего, пришьют злоупотребление властью, у них с этим строго.

      – Раньше было строго, – сомневаюсь все-таки я. – А теперь это, может, так принято.

      – Да что ты, что ты! Ты не понимаешь психологии чиновника: он открыто на такое дело никогда не пойдет. Точно тебе говорю, он отказался.

      7 марта интересующимся я говорил, что Иванько больше мне не соперник.

      8 марта, в Международный женский день, сижу дома, говорю с кем-то по телефону. Звонок в дверь. Соседка.

      – Вас просят в контору, там идет правление.

      Лечу как на крыльях: неужто вручат