Тельняшка – наш бронежилет. Сергей Зверев

полету. Над крышей здания высилась антенна – обычная, без наворотов – для внутренней связи. Рядом со зданием стоял шест с полосатым мешком на конце – указателем силы ветра.

      Это было обычное тренировочное летное поле.

      Перед взводом прохаживался взад-вперед майор Лавров – замыкающий и выпускающий группы...

      Внешне он мало чем отличался от высоких, крепко сложенных бойцов. Он был такого же плотного мускулистого телосложения. Среди своих рослых, под метр восемьдесят, бойцов он даже казался низкорослым. Что отличало его от других вэдэвэшников – так это цепкий пронизывающий взгляд и короткие черные усы. Не тонкие усики-мерзавчики, которые обычно носят киногерои зарубежных гангстерских фильмов, нет, это были обычные черные усы. На них частенько с завистью поглядывали молодые бойцы, – они не могли позволить себе такую роскошь, как иметь усы...

      – Ибо, – часто говаривал майор своим бойцам, почему-то поднимая вверх указательный палец, – я уже почти старик, меня девушки не любят, и потому я могу позволить себе такую блажь...

      После этих слов майор аккуратно разглаживал пальцами черные усы – предмет своей гордости.

      Командир взвода майор Лавров, хотя ему давно перевалило за тридцатку, никому во вверенном ему взводе не уступал ни в силе, ни в ловкости. А уж тем более он никому не уступал в меткости во время учебных стрельб.

      Как и положено командиру-вэдэвэшнику, он наравне со всеми бойцами проводил физзарядку. Частенько по окончании физзарядки он подходил к турнику и форсисто, на зависть молодежи, крутил солнышко... Вместе со всеми он бегал марш-броски при полной выкладке, разумеется...

      Частенько во время очередного марш-броска Лавров бежал рядом с последним отстающим бойцом, которому не хватало сил догнать своих сослуживцев.

      Он бежал рядом с этим бойцом и говорил ему по-свойски:

      – Что, родимый, дышать нечем? Терпи, терпи, родной... Я, заметь, старый и больной, которого девушки не любят, также вынужден терпеть ваши шуточки – издевочки над своей личностью...

      И боец, взглянув на розовощекое лицо своего командира, на его ладно скроенную фигуру, на то, как он легко, безо всяких усилий бежит с полной выкладкой, находил в себе силы улыбнуться... И тут же – самое удивительное – боец с облегчением чувствовал, что появляется второе дыхание...

      Не только во взводе, но и в гарнизоне знали любимую присказку Лаврова о его мнимой старости и о его мнимых страданиях из-за невнимания женщин к его личности.

      После последней командировки на Северный Кавказ, откуда Лавров вернулся с серьезным ранением, ему выписали санаторную путевку в один из военных санаториев, расположенных на берегу Черного моря. Попал туда и его друг – старлей Чалов. Чалов поехал в санаторий первым. Первым же он и вернулся.

      Сразу же по возвращении в часть начались расспросы о санаторной жизни.

      Богатырь Чалов, разводя руками, рассказывал бойцам:

      – Всякое и всяких я видел, не впервой мне в санатории бывать, но