Принудительное влечение. Юлия Климова

закрыла окно, задернула шторы и переключилась на дверь. Три замка лязгнули почти одновременно, но этого показалось мало.

      – Берись за угол шкафа, тащи его сюда, – скомандовала она, пристраиваясь плечом к полированному боку зеркального гиганта.

      – Ты что… Зачем… – следя за судорожными движениями Ольги, пролепетала Ирочка.

      – Как это зачем! Пришла беда – закрывай ворота! Надо замуровать квартиру, так он нас не достанет.

      – Кто?

      – Убийца! Чтоб ему умереть в самое ближайшее время и протухнуть в течение недели!

      Ирочка с сомнением посмотрела на шкаф и покачала головой – даже наклонить его было нереально.

      До дома они добрались в два раза быстрее, чем до театра. Ольга так гнала машину, что стрелка на спидометре сжалась от страха, а в глазах рябило от мелькавших картинок за окном. Ольга стонала и непрерывно щупала себя в тех местах, до которых дотягивалась рука, – ей казалось, что одна из пуль все же попала в нее, и если бы не шок, то боль наверняка разорвала бы тело на части. Ирочка толком понять ничего не могла, первую часть пути она дулась, что ее оторвали от Ларионова, а вторую – требовала, чтобы Ольга отправилась к психоаналитику прямо в семь часов утра.

      – Скотч, гвозди и молоток! – выкрикнула Ольга, теряя к шкафу интерес. – Будем забивать дверь. Потом для подстраховки еще и обклеим ее.

      – Да с чего ты взяла, что тебя хотят убить?

      – Стреляли же.

      – Так ты это не выдумала?

      – Я что, похожа на ненормальную?

      – Да, – тяжело вздохнула Ирочка.

      – Меня чуть не убили, а ты еще и оскорбляешь, – Ольга свела брови на переносице и придвинула к двери кресло – так ей казалось надежнее.

      – Я запуталась, ты же сказала, что стреляли в Ларионова…

      – Да кому он нужен!

      – То есть как? – вспыхнула Ирочка. – Мне!

      – Не нервируй и не отвлекай! – топнула Ольга ногой. – Стреляли в меня, понимаешь – в меня. Если бы я не наклонилась, то давно бы не была в живых!

      Она пустилась в подробные объяснения: как наклонилась протереть туфли, как смертоносные килограммовые пули пронеслись над головой, как вспомнила детство, как увидела огромные куски бетона, отваливающиеся от стены, как упала на асфальт, сломав при этом около десяти ребер, и как жизненно важные органы постепенно один за другим отказывались выполнять свои прямые обязанности.

      – …я уже видела лицо смерти, – трагично закончила Ольга, все же пихая шкаф бедром. – Вот ведь зараза, даже не шелохнется, – задумчиво добавила она, недовольно морщась.

      – Так зачем же ты кричала, что убивают Ларионова? Может, у него теперь душевная травма! А давай поедем сейчас к нему и все объясним… – Ирочка с надеждой посмотрела на Ольгу.

      – Ты чего говоришь такое, – покрутила та пальцем у виска. – Он здоровый мужик, на котором пахать можно. Ничего страшного с ним не случится. Я, конечно, уважаю твои чувства к нему, но… Думаю, он как-нибудь утешится.

      – Ты что хочешь этим сказать? –