Грымза с камелиями. Юлия Климова

а сейфа там больше нет, только пыльный квадрат на полу остался.

      Мы так и сели.

      – Так вам камни эти нужны, – выпалила Солька, – так бы сразу и сказали!

      Осиков расцвел, ему было приятно осознавать, что его наконец-то поняли и услышали.

      – Камни! Да, камни, верните мне их, пожалуйста.

      Сейф проживал у меня на балконе, на нем стояла старая лампа, которую мама все грозилась забрать, а мне уже давно хотелось ее выкинуть... значит, ему нужны эти булыжники, сколько возни из-за ерунды... Наверное, мой бывший начальник увлекался раскопками и географией или еще чем-нибудь в этом роде, если набил свой сейф природными материалами.

      – Пойдемте, – сказала я, – сейф у меня на балконе, мне его Валентин Петрович на хранение отдал, говорит: «Пусть у тебя постоит, а то я ремонт в гараже затеял».

      – Так вы знали Вальку?! – воскликнул Осиков, пытаясь меня обнять.

      Я тактично отстранилась и сказала:

      – Вообще-то, это мой бывший начальник, мы работали вместе, пойдемте, я отдам вам камушки.

      На балконе было свежо, и я с удовольствием глотнула прохладного воздуха. Этот суетливый Осиков измотал меня просто до невозможности.

      – Забирайте своего железного друга, – сказала я, указывая на ладненький сейф, который мы с таким трудом втащили сюда.

      Осиков вдруг изменился в лице, бросился к сейфу, распахнул его и... стал выбрасывать коробочки с камнями, как будто это ненужный хлам...

      Нашему удивлению не было границ. Еще недавно этот человек трепетно называл эти булыжники сокровищами... теперь же было похоже, что он интересуется совсем другим и камни для него не имеют никакого значения...

      Выкинув почти все на пол, Арсений Захарович углубился в изучение старых потрепанных журналов.

      – Простите, – начала Солька, – но разве это не то, что вы искали?

      Она указала на кучу прозрачных коробочек с булыжниками разной величины.

      – Нет, что вы, это просто камни, детские забавы, никому не нужная коллекция...

      – Но вы же кричали – отдайте мне мои камни, – напомнила я.

      – Ну да... не мешайте...

      Осиков продолжал копаться в журналах, он листал их, тряс, рассматривал газетные вырезки и какие-то схемы, казалось, он не видит и не слышит нас. Из одного журнала выпала заляпанная карта. Осиков вскочил и заметался. Я убрала светильник с сейфа, и он смог расстелить карту.

      – Вот! – воскликнул он, тыкая в какие-то леса и поля, – здесь мои камушки!

      Мы переглянулись: надежда на то, что он умственно здоров, опять начала таять как дым.

      Свернув карту, Осиков сказал:

      – Я пошел, спасибо.

      – Идите, – кивнула я.

      Маленький мужчина зашагал в коридор, мы остались на балконе.

      – Что-то мне это не нравится, – сказала Солька.

      – Мне тоже, – прошипела Альжбетка.

      Я промолчала: дверь квартиры была закрыта, а ключи лежали в моем кармане.

      Осиков вернулся и с недоумением посмотрел на нас.

      – Там закрыто, – сказал он.

      – Я знаю.

      – Так откройте, – пожал плечами Арсений Захарович.

      –