Там, где цветет полынь. Олли Вингет

осторожно напечатала она, начиная злиться на Вилку, пропавшую в такой неподходящий момент.

      – Уля-я-я… – вытянув губы трубочкой, пропел заскочивший в кухню Никитка. Он уже надел цветастую футболку с мультяшной уткой и полосатую кепочку. – Ты купишь мороженого? Я хочу с карамелью! – Мальчик прыгал на одной ноге, застегивая тугой замок красной сандальки. Тонкие ручки, подобно мельнице, кружились у самого носа сидевшей на стуле сестры.

      – Да встань ты как следует! – прикрикнула она, отрывая взгляд от телефона, где Костя что-то усердно набирал ей в ответ.

      Никита дурашливо надулся и побежал к двери.

      «Молодец! А я остался на осень по двум предметам. Педагогика – не мое», – пискнул телефон новым конвертиком.

      «Ничего, главное – впереди два месяца лета!» – нерешительно набрала Уля, ломая голову, как бы продолжить разговор.

      – Не засиживайся, там тучи нехорошие какие-то, – бросила вернувшаяся мама.

      Ульяна вздохнула, но послушно встала и направилась к себе. Шкаф в комнате встретил ее ворохом одежды, небрежно раскиданной по полкам. Одной рукой набирая очередное сообщение Вилке, она вытащила тонкий цветастый сарафан, встряхнула его и решила, что для дневной прогулки с братом он точно подойдет. А вместе с ним – пара капель легких духов, немного блеска для губ и высокий хвост из чуть влажных волос.

      Никита топтался в дверях, наблюдая за тем, как она собирается.

      – Можно я возьму самокат? – спросил он, приподнимаясь на носочки от нетерпения.

      – Бери, – пожала плечами Уля.

      Мама вышла в коридор, вытирая руки полотенцем.

      – Только не смей переезжать на нем дорогу! Слышишь, Ульяна? Проследи!

      – Хорошо, ма.

      Имя Вилки наконец загорелось зеленым кружочком в списке друзей. Ульяна отправила ей возмущенный смайлик.

      Когда они с Никиткой вышли в коридор, мама стояла на пороге, провожая их взглядом. Но Уля не оторвала глаз от экрана – Костя как раз предложил ей встретиться на неделе, и сердце застучало в груди от радостного предвкушения.

      «Это тот самый, с татушкой на шее?» – восторженно строчила Вилка.

      «Да! Интересно, что там написано?»

      «Думаю, скоро ты рассмотришь ее в мельчайших подробностях, старушка!»

      Уля проскользнула мимо дверей, за которыми скрывалась квартира Виолетты, но решила не стучать: вначале предстояло отделаться от домашних обязанностей, а потом уже можно будет завалиться в прохладу Вилкиной комнаты, чтобы от души пообсуждать утренние новости.

      – Ну, давай, мелкий. Веди меня к каруселям, – сказала Ульяна, когда мама наконец выпустила Никиту из объятий, громко поцеловав мальчика в макушку. Дочери досталась только улыбка, брошенная из-за закрывающейся двери.

      Никитка шустро рванул вниз по лестнице, громко шлепая сандальками и что-то напевая. Двор встретил их шумом и жаром московского полудня. На лавочке сидели две старушки, у обеих в руках дергались натянутые поводки, с другой стороны которых рыскали