Истринский цикл: Лекарь. Маг. Военачальник. Серый властелин (сборник). Евгений Щепетнов

срывались с рук, ветвились голубыми извилистыми нитями и стягивались по направлению к Семену, спокойно стоявшему вполоборота к магу, как будто он вышел подышать воздухом, а не служить мишенью для безумного экспериментатора. Вокруг него трещал воздух, резко пахло озоном и падали срезанные отраженным ударом ветки сосен. Зрители сзади ахали и причитали:

      – Гляди, гляди что делается!

      Мало кто из них видел в действии работу боевой магии. Да что там – практически никто и не видел. Они могли увидеть ее только на войне, а серьезных войн не было уже давно.

      Влад закончил бомбардировать Семена молниями, посмотрел на амулет – даже после мощных ударов в течение десяти минут, в нем оставалось половина заряда. Экспериментатор был очень доволен сделанным мощным артефактом и пошел домой, поблагодарив Семена за помощь в испытании:

      – Спасибо, что помог. Скажи, а ты не боялся, ведь если бы хоть одна молния пробила защиту, ты бы уже был труп!

      – Господин Влад, я верю вам. Вы не причините вреда по глупости или недомыслию. Я же вижу, как вы бережете своих людей и заботитесь о них. Поэтому я спокоен. Я доволен, что служу у вас. У меня были гораздо, гораздо худшие хозяева, которые заставляли делать то, что мне было не по душе. Здесь же мы помогаем людям, у нас есть будущее, и вы не дадите нас в обиду и не бросите в пекло ради каких-то своих прихотей. Ребята тоже вас сильно уважают. И госпожу Марьяну. Дай бог вам успеха в начинаниях. Только боюсь я… – он замолк и остановился, как будто подбирая слова, – боюсь, что вам не хватит решимости и характера, чтобы завершить начатое. Именно потому, что вы слишком беспокоитесь о своих людях… Извините, если что не так сказал. – Он улыбнулся, его жесткое лицо расправилось, и из сурового, видавшего вида воина он превратился в того, кем он в общем-то и был – тридцатилетнего простого парня, волею судеб кидаемого с одной войны на другую…

      Влад кивнул ему, повернулся и пошел к избе. По дороге он думал: «Правда, а смогу ли я их бездумно бросить в пекло?» и пришел к выводу, что раньше – да, а теперь – нет. Как-то незаметно они сжились все вместе, сроднились. Тут же он нахмурился: надо было похоронить двух погибших бойцов. Живых теперь осталось, вместе с теми, кто уехал с Марьяной, шестеро. Правда, эти шестеро стоили тридцати – Семен гонял их целыми днями, заставлял тренироваться и тренироваться, и результат был налицо: при ночной вылазке врага, даже такой неожиданной, они не потеряли голову, выстроили оборону и не понесли потерь перед превосходящим их противником. Конечно, помогли и кузнец, и даже Олег, вполне уже сносно владеющий оружием, но все-таки если бы не обученность бойцов…

      Влад надел перстень – теперь он решил не снимать его никогда, на войне так на войне, привыкать надо к амулету, – и пошел к стражницкой. Семен возился возле входа, распекая кого-то за мелкие грешки.

      – Опять оружие не вычистил как следует! Ты ослоухий обезьян! Ты не понимаешь, что ли, что нечищеное оружие для воина, это опасность! Ты лучше сам завшивей весь, но оружие должно сиять! Оно спасает