Капитан Два Лица. Эл Ригби

остроносая баркентина. Дарина, наверное, стояла у штурвала, а может быть, там с ней стоял кто-то другой. Возможно, они, те двое, как всегда смеялись.

      «Он верит в тебя». Так Дарина сказала?

      Он верит, никто и не сомневался. Но вот провожать не стал.

      Покусывая нижнюю губу, принц Альра’Иллы Ино ле Спада, или капитан пиратского судна «Ласа́рра» Дуан Тайрэ́, обернулся. Его настоящий, не дождавшийся встречи отец лежал под толщей соли и смотрел синими усталыми глазами, смотрел, не приветствуя, не напутствуя и не проклиная. Здесь. И Дуан должен был скорбеть чуть больше о нем, а не о другом, чужом родителе. Скорбеть, не думая, как хотел бы навечно свести королевскую розу с ладони.

      2. Три корабля, виселица и трактир

      Король Талл ле Спада да Халоран – «Воитель» – не был плохим королем. Даже наоборот, королем он был хорошим, но первые Приливы его правления пришлись на войну с Жу’Нушиа́дом – государством чернолицего златоглазого народа нуц. Нуц верили в Темное божество Ва́рац, носившее на спине черепаший панцирь и принимавшее в жертву третьего ребенка из каждой семьи. Когда детей стало рождаться меньше, солдаты черного племени пришли к границам Альра’Иллы и переступили их.

      Юный Талл, занявший место покойного отца, О́вега Ученого, и едва научившийся держать меч, доверил оборону регенту, вчерашнему казначею. Войну проиграли, как и следующую за ней. Нуц обязали платить дань детьми только Приграничье – удивительно милосердная для дикарей избирательность.

      Третью войну возмужавший Талл, к которому вернулись некогда покинувшие королевство старые полководцы, Но́ллак, Лу́нгер и ле Фирие́к, начал сам. Она затянулась на три Круга и кончилась победой. Король вернулся в столицу, Ганна́с, в прежний замок – отдавать приказы о мире. Молодой воитель мог бы насладиться покоем, но больше он покоя не хотел. К вкусу крови и лязгу стали ведь привыкаешь, как привыкаешь к воздуху и пению птиц.

      Король любил красивых соблазнительных женщин, а самой красивой и соблазнительной для него оказалась почему-то Равви – златокудрое божество войны и битвы. Мир с нуц достаточно окреп: в их собственных семействах по велению богов снова стало много детей. Прочие соседи демонстрировали удивительно миролюбивый нрав и чтили Светлых богов или же просто были сильнее Альра’Иллы. Воевать стало не с кем. И тогда жажда сражений, которая не давала Таллу покоя, обрушилась на единственную угрозу, единственный дикий, опасный, а, главное, многочисленный народ, пусть и не имевший ни родины, ни стольного града. Это были пираты.

      Пиратов в Морском Краю – на материке и островах, раскинутых среди огромного Первого Моря, Шии́н, – жило множество. Одни служили определенным государям, поднимая их флаги и грабя их врагов. Другие не оставались близ одних берегов долго, меняли господ по желанию и принципам и звали себя вольными. Третьи продавались за деньги и звали себя так же, но слыли среди прочих «грязными наемниками». Соколы, Волки и Крысы. Каждая пиратская гильдия гордилась своим прозванием и гербом.

      Когда-то