Исповедь самоубийцы. Николай Стародымов

решилась я. – Будь что будет! Согласна.

      Наброски будущей книги

      (отрывки из записей Самойлова)

      «НАЧАЛО КАРЬЕРЫ МАФИОЗИ»

      Вячеслав-Юрий-засада-Афганистан

      Вячеслав провел по пересохшим губам языком.

      – Слушай, Юрка, давай тряханем дукан, – не слишком решительно предложил он.

      Было слышно, как Юра пренебрежительно хмыкнул.

      – Дурак ты, Слава. И уши у тебя холодные.

      – Но так ведь все наши делают!..

      Юрий понял, что Вячеслав от него просто так не отстанет. Открыл глаза, окинул взглядом местность. Темнота, подкрепленная тишиной… Ни зги не видно.

      Лишь тогда снова повернулся к молодому товарищу.

      – Славик, запомни несколько истин, которые тебе со временем обязательно пригодятся. Если ты вздумаешь совершить противоправное действие, обязательно подумай, как потом себя вести…

      – Это я уже понял, – нетерпеливо перебил Вячеслав. – Но ты сам погляди: кишлак перед нами, там дуканов – как у собаки блох. Тряханем только один, на окраине – и «афошки» наберем, и «чеки», и товары всякие…

      – А утром дуканщик прибежит к нашему старлею, тот устроит шмон – и нам ничего этого не понадобится лет десять. Ну, пять, по меньшей мере.

      Вячеслав обиженно замолчал.

      …Прочесывать кишлак пошли на следующее утро.

      – Держись все время рядом со мной! – процедил сквозь зубы Юрий.

      Слава промолчал. У него уже была мысль переметнуться под крылышко к Борису Баринову, которого в роте звали по инициалам – Бэбэ. Это был ушлый парень, смелый, всегда готовый совершить какую-нибудь выходку. Уж он-то не станет раздумывать над тем, стоит ли что-то взять или лучше подождать, чтобы сложились подходящие обстоятельства, – рассуждал Слава.

      Но раз Юра сказал, нужно подчиняться. Дедовщину в армии никто отменить не в силах. На ней здесь все держится. Разница только в том, что под ней понимать.

      …В кишлак вошли настороженно – ощетинившись автоматами. Населенный пункт угрюмо молчал, сумрачно глядя на пришельцев с севера. Афганцы знали, что идут советские войска, «шурави», как они нас именовали, – почти все двери были открыты. Лучше оставить так, потому что в противном случае их просто вышибут. Солдаты по двое входили в каждую дверь, проверяли документы, обшаривали дом. По-афгански никто не понимал. Солдат и местный житель говорили что-то друг другу, обмениваясь ненавидящими взглядами. Афганцы совали паспорта, испещренные затейливой арабской вязью. Солдаты тыкали автоматы и спрашивали:

      – Ты душман?

      – Ниц душман, – твердили дехкане и дуканщики.

      На том и расходились.

      И оба прекрасно знали, что ночью этот дехканин вполне может взять автомат и пойти стрелять «шурави». Да только толку было от того знания…

      – Ты можешь сказать, какого черта мы тут бродим? – не выдержал Слава.

      Юрий небрежно обронил:

      – Не спеши.

      Вячеслав ухмыльнулся:

      – Не спеши… твою мать! Ты же сам говорил, что умный от дурака отличается тем, что сам моделирует ситуацию, а