Наизнанку. Лондон. Маша Крамб

мной! Ты посмотришь на мой мир, с Тимохой познакомишься, пойдём!

      – Нет! – слишком поспешно отказался Грей. – Нет времени на пререкания. Девять минут. Или сейчас, или застрянешь тут ещё на день. Возвращайся!

      – Но почему? – Соня была в растерянности.

      Грей подтолкнул её к арке.

      – Поторопись!

      Львы. Прикоснуться. Вдох. Выдох. Соня сделала шаг.

* * *

      Поодаль, в тени старого развесистого вяза, стоял человек с татуировкой черного пера на шее. Он, не отрываясь, смотрел в исчезающую спину девушки. Руки сжались в кулаки, желваки заходили, в глазах мерцала едва сдерживаемая ярость.

      Из книги Пророчеств.

      Пророчество девятое, изъятое.

      «Матерь троих, из надлунного мира впервые вошедшая,

      Младшей ведомая, хаос и мрак разольет в год огня.

      Волей пера Азраила погибель со старшей нашедшая,

      Сумрачный рок укротит, в год девятый со средней уйдя»

      Из декрета ареопага Ока

      «О принципах»

      «Пророчество девятое полагать ложным, ибо изложено чужеродным слогом. Всякое женское присутствие в Оке исключить, во избежание вероятного злодеяния, совершенного по неразумию и в пользу мнимой ветви пророчества».

      Глава третья

      Вытянувшись по стойке смирно, комтур Макс отчаянно боролся с желанием что-нибудь сломать. А ещё лучше кого-нибудь. Ареопаг Ока заседал уже битый час, и за всё это время не было сказано ровным счётом ничего: убогая пародия на гомеровский эпос.

      Песнь девятая. Бичевание комтура.

      Верховный архон:

      Не внемлешь ты гласу мудрейших, тебя наставляющих,

      Отринув смиренье, погони вкушаешь безумие.

      Первый архон:

      Невольник отмщенья, отринь святозарные очи

      Прочь и вкуси амброзической пищи прощения!

      Седьмой архон:

      Ибо нарушил ты волю старейших, из Ока исшедшую;

      Мы, негодуя, восстанем в порыве едином карающем.

      Третий архон:

      Ринувшись вслед, прогневил ты наследие ворона.

      Гордыней пылая, забыл о великом деянии.

      И так без остановки. Архон сменял архона, слова менялись местами, но с мертвой точки сдвинуться никак не удавалось. Комтур не выдержал.

      – Мы можем нормально поговорить? Здесь нет ни одного низшего члена Ока, – голос звенел от нескрываемой злости. – Нам надо решить проблему. А поражать своим красноречием будете новициев на Посвящении да минервалов на Испытании. А с меня довольно!

      Круто развернувшись, он стремительно направился к выходу.

      – Стоять! – прогремело сзади.

      Даже на секунду комтур не замедлил движение.

      – Вернись, – прозвучало уже спокойнее и с едва уловимой усталостью.

      Макс остановился. Медленно обернулся. За столом сидел только Верховный архон, похоже, гордость остальных не позволила им смириться с непокорством своенравного комтура.

      – Это какой-то бесконечный цирк!

      – Макс, прояви хоть малейшее