.

>

      Аня заперлась в кабинке женского туалета, и зажав рот руками плакала забившись в угол между стеной и унитазом.

      Дверь в туалет открылась, и Аня замерла, послышался смех и несколько человек вошли в уборную. Аня притихла, только слезы не переставали течь из глаз.

      – Ты видела ее лицо? – возбужденно спросила одна из вошедших девушек.

      – Ага, вот умора. – ответила другая.

      – Я все не дождусь, когда же она себе вены вскроет. – С усмешкой сказала первая девушка.

      – Ты серьезно? – удивилась ее подруга.

      – А ты думаешь она до окончания школы вытерпит все издевательства?

      – Ну… – замялась подруга.

      – Других школ у нас нет, – продолжила первая, – перевестись не куда, а переехать ее родители себе не могут позволить, ты видела в чем она ходит, это же катастрофа?

      – Ну да. И парня у нее нет.

      – Парня? – первая рассмеялась, – да кто согласится на такой зашквар? Большее что ей светит что ее по ошибке в темной комнате кто ни будь трахнет.

      Тут они обе засмеялись, Аня их узнала, это были ее одноклассницы и обсуждали они именно Аню. Девушка до боли сжала глаза, и слезы так и прыснули из глаз. Каждый день – это кошмар, каждый день, издевательства, приставания, и самое страшное что учителя это видят, но никак не реагируют на это, просто не замечают ее. Аня всхлипнула, и смех резко исчез, девушка испуганно заморгала, за дверью было тихо, тишина напрягала, особенно чувство что там за дверью стоят люди которые ее не начислять всем сердцем, стоят и знают, что она здесь. И в этот момент дверь резко распахнулась, хлипкий шпингалет со звонким стуком упал на кафельный пол туалета.

      – А кто у нас здесь? – ласково спросила одна из девушек.

      Аня ещё сильнее забилась в угол, и со взглядом затравленного зверя посмотрела на них. В дверном проеме кабины стояли две девушки ее возраста, и с ухмылками на лице смотрели на нее.

      – Я спросила кто здесь у нас? – уже со злостью повторила вопрос первая.

      – Я.. – глотая слезы ответила Аня.

      – Головка от х..я. – Девушка смотрела на Аню, в ее глазах кипела ненависть к ней и отвращение.

      – Лена, закрой дверь в туалет, – обратилась она к подруге.

      – Кать, урок же сейчас начнется. – начала было она, но посмотрев на подругу быстрым шагом подошла к двери и закрыла ее на замок. Катя удостоверившись в том, что дверь заперта, повернулась к Ане.

      – Ну что тварь, куда теперь побежишь?

      – П-пожалуйста, не надо… – задыхаясь от слез прошептала Аня.

      – Что не надо? Бить тебя?

      Аня судорожно кивнула в ответ.

      – А что с тобой еще то делать? Только бить, вставай, х..ли ты уселась?

      – Катя, прошу… – Аня затряслась, она знала, что ее слова даже не воспринимают, и что сейчас ее будут бить, сильно, жестоко, как это умеют только старшеклассницы. Многие думают, что девчонки не умеют драться, но порой подростковое избиение среди девочек, на много сильнее, там больше жестокости, легче причинить боль. Аня это все понимала, ей было не впервые, но она пыталась оттянуть этот момент, хотя и знала, что даже за это не будут бить дольше и сильнее. Как бы абсурдно это не звучало, но главное в процессе не закричать и не позвать на помощь, иначе все… как в тот раз…

      Аня вышла из здания школы и облегченно вздохнула, освобождение от физкультуры, давало ей возможность спокойно добраться до дома. Именно добраться, потому что иначе это не назовешь. Это только в фильмах американских, тех учеников кого травят одноклассники, учителя защищают, но в России тебя из класса в шею гонят, и не важно, что тебя весь класс ждет, чтобы пнуть, или плюнуть в волосы. Аня накинула капюшон толстовки на голову и медленно двинулась по единственной дороге в сторону дома. Солнце светило, в наушниках «рвала NIRVANA» и короткие пятнадцать минут до дома не предвещали ничего страшного. Сквозь припев очередного трека, Аня услышала неприятный, пугающий гул, она обернулась, и сердце буквально вывернулась на изнанку. Ее догоняли ее одноклассники, все-таки физрук патологический алкоголик, всех отпустил чтобы провести лишний час с тетей Зиной у себя в коморке, за распитием алкоголя ну и не только. Аня замерла на месте, неудобный наушник выпал из уха, и когда ее тащили к заброшенной стройке до некоторых доносилось

      «

      With the lights out, it’s less dangerous

      Here we are now, entertain us

      I feel stupid and contagious

      Here we are now, entertain us

      A mulatto, an Albino

      A mosquito, my libido, yeah»

      В тот день она пришла домой к часу ночи, но родители, пребывающие в постоянном «настроение», как и школьный физрук этого не заметили, Аня зашла в ванну и закрылась там, сняв с себя толстовку она посмотрела в зеркало. Волосы были спутаны, местами виднелась слюна, и проплешины от выдранных волос. Ссадины по лицу, и ожоги от сигарет на руках хаотично танцевали по коже. Вдруг она в голос закричала, благо музыка девяностых