Плохой русский. Максим Болдин

ли похожи на зверей и вместе с тем на ангелов. Ангельские лики иногда снятся мне по ночам, особенно теперь, вдали от дома, здесь на Саянах. Утром я просыпаюсь осиротевшим. Позади остались ангелы, звери, цветы, райские луга, какой-то тихий немерцающий свет, а здесь – спартанский быт и полная неизвестность впереди. Но пора вставать и приниматься за работу, сегодня мы начинаем новый сруб, двадцать четвертый по счету. Синицын, наш прораб, уже трубит подъем. Я все записываю»

      Арсений Болдинков,

      из дневников, 1975

      «Он уехал прочь на ночной электричке»

      Алена Апина, 1997

      © Максим Болдин, 2018

      ISBN 978-5-4490-9021-8

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      «Я не хочу быть улыбчивым водителем автобуса…»

      Я не хочу быть улыбчивым водителем автобуса,

      православным семьянином

      с положительной кредитной историей и

      с большим жидкокристаллическим экраном на стене в спальне

      в бетонной коробке в районе Купчино.

      Я не хочу кушать пельмени из универсама,

      не хочу думать о футболе, об Украине,

      о коррупции, о Путине, о Навальном, о пятой колонне,

      о Сталине и Гитлере, о жидо-масонах и Николае Чудотворце,

      прекрасном человеке.

      Я не хочу быть молодым успешным креативным москвичом

      или, допустим, гражданином мира

      с десятком фотографий из Гималаев,

      парочкой из Чили и всего одной из

      южно-африканской республики

      с труднопроизносимым названием.

      Я хочу быть долговязым северным цветком

      с полупрозрачным нежным бутоном,

      на худой конец, гладким камнем

      на берегу Ладожского озера,

      чем-нибудь еще,

      более или менее

      изящным.

      январь, 2018

      «дуду»

      i

      Цветы, как ангелы,

      как звери и мечты,

      пленяют душу древнюю Орфея.

      Он говорит.

      Вот дерево,

      вот палимпсест его коры,

      изгибы, кольца, память,

      на чем печать времен,

      печаль минувшего

      и образ бытия

      грядущего.

      Мы таковы,

      слабы и безутешны,

      потому что вы,

      до нас живущие,

      неправильно сличали

      узоры, иероглифы

      и пели дружно песни

      не тем богам.

      О, горе нам,

      мы потеряли нить

      и разучились верить!

      и даже сны не снятся нам отныне.

      ii

      Мне кажется, я предатель,

      предатель детских чувств моих,

      полевых цветов,

      предатель пеших прогулок

      и корешков-мечей,

      достающих свои хвостики

      из сухой прогорклой летней земли,

      а также:

      семицветных лодочек,

      горячих ладошек,

      девчоночьих коленок,

      чащи лепестков,

      в которых живут неприметно

      стада жуков и ангелы бабочек.

      Нет, тебе не кажется!

      – говорят корешки.

      Нет, совсем не кажется!

      – говорят жуки.

      Только ангелы бабочек

      не говорят совсем ничего,

      но двигаются в танце,

      освеченные солнцем,

      потому что они – музыка,

      дуду трав и длинных голосистых ручьев.

      Мне кажется, я предатель,

      предатель ручьев и бабочек,

      ибо хочу стать частью их танца,

      их музыки,

      но не могу,

      нет, никак не могу,

      не могу стать дуду,

      дуду,

      ду-ду.

      2015 – 2018

      «В магазине плотные ряды стеклотары…»

      В магазине плотные ряды стеклотары,

      отражаются огрызки лиц, дрожащие руки

      тянутся к муке за полцены, к бутылке водки

      за полцены,

      за полцены,

      две по цене одной,

      две по цене одной,

      еще раз.

      Туман путается в ногах,

      машины