Камни для царевны. Елена Янге

то, что те хотели бы слышать. И подходили любому парню. Все потому, что умели общаться с мальчишками и имели рост метр пятьдесят пять сантиметров. Таких сейчас мало, ведь современные девочки сплошь и рядом – высокие. Взять, например, нас с Люськой. У меня – метр шестьдесят семь, у Люськи – метр семьдесят два. И размер ног – ого-го-го какой! – тридцать девятый и сороковой соответственно. А у бета-троицы ножки тридцать четвертого и тридцать пятого размера. В отличие от нас с Люськой, у них проблема в том, что маленьких туфель на высоком каблуке найти трудно. Об этом бета-троица говорила часто, а заодно и о том, что среди аристократов девятнадцатого века очень ценили маленькие ножки. Дескать, и Пушкин об этом писал, и Лермонтов, и Тютчев. Подобные разговоры вызывали комплекс неполноценности. Я сутулилась, ходила на полусогнутых, загоняла ноги в тесную обувь, и все для того, чтобы изящнее выглядеть.

      В начале апреля бета-троица развернулась в мою сторону. С какого рожна, не знаю. Все началось с того, что Николаева спросила:

      – Ариш, можешь подойти к Чистым прудам часам к пяти?

      – Могу.

      – Тогда до встречи.

      Николаева улыбнулась и поплыла к окну. Там уже стояли Корнюшина с Вяльцевой. С трудом скрыв радость, я вернулась в класс. Люська на перемену не выходила, поэтому о разговоре с Николаевой не подозревала.

* * *

      К пяти часам дня я подошла к Чистым прудам. Николаева была уже там. Одна, что обрадовало.

      – Надеюсь, нам удастся поговорить, – улыбнувшись, сказала она.

      Я посмотрела по сторонам. По дорожке шли мамаши с колясками, на лавочках сидели пенсионеры.

      – Ты есть «ВКонтакте»? – спросила Николаева.

      – Нет.

      – Почему?

      – У меня уже был негативный опыт общения в социальной сети.

      – У меня тоже, – вздохнула Николаева.

      На некоторое время между нами повисло молчание. Каждый думал о своем. Наконец Николаева сделала вступление:

      – Люблю весну. Мать-мачеха вдоль дорожки… – И, не договорив, спросила: – Ты бы хотела со мной дружить?

      Сердце ухнуло вниз, и я прохрипела:

      – Но у тебя есть Ира и Таня, а у меня – Люська.

      – Вяльцева с Корнюшиной мне надоели, – ответила Николаева. – Одни и те же разговоры. А мне хочется новых отношений. Искренних.

      «С чего это она разоткровенничалась?» – подумала я.

      – Сначала было интересно. Согласись, Ирка с Танькой – прикольные. А потом мне надоело.

      – Почему?

      – Попадись на язык, съедят. А я – не злая. – Бросив на меня взгляд, Николаева продолжила: – Но сразу трудно порвать, ты же понимаешь. Помнишь, как в «Маленьком принце»? Мы отвечаем за тех, кого приручили. Вот я и подумала: хорошо бы подружиться с тобой. Ты – романтик, а я обожаю романтиков. Они всегда интересно живут. А у меня – проза. Душно и противно.

      Здесь надо сделать пояснение. Это сейчас я рассказываю с некоторой долей иронии, а тогда… тогда мне казалось, что на мои плечи опустилось счастье. Большое и светлое. Мне предлагают дружбу. И