Рыцарь. Андрей Владимирович Смирнов

родов-то… Вы и не знали ее совсем… Красавица была и хозяйка добрая…

      – Жерар – мой единственный брат?

      – Да. То есть нет… То есть брат у вас один, но есть еще и сестра. Младшая. Когда ваша матушка померла, господин граф снова женился. На дочери барона фон Штрауфзена. От того брака и сестра ваша, Луиза.

      – Понятно. А чего мне дома-то не сиделось?

      – А вот этого уж, – сказал толстяк, – уж вот этого я не знаю.

      И недоумевающе развел руками в стороны. Подумал немного и добавил:

      – А коня вашего Принцем зовут.

      – Ну хорошо, – сказал я. – А куда мы ехали, когда нас нагнал этот… де Бош? Или тоже не знаешь?

      – Почему же, – обиделся толстяк, – знаю.

      – И куда?

      – На запад.

      Ненадолго в воздухе повисло молчание.

      – И это все? Просто на запад?

      – Ну, вообще-то вы собирались в Тулузу, но до нее ж еще переть и переть… И к тому ж, кто вас знает, куда вам посередь дороги повернуть вздумается? Вот так восемь годков назад поехали мы с вами раз в один городок, где, как говорили, церковь построили новую… а вернулись только через четыре года, из Палестины из самой.

      Я хмыкнул:

      – И часто мы с тобой так ездили?

      – Господин мой, – проникновенно сказал толстяк, – все те восемь лет, что я с вами, мы только так и ездили.

      Дела.

      – Давай-ка теперь вернемся к тому, с чего начали. Как тебя зовут?

      – Тибо. Слуга я ваш. Неужели не помните?.. Мы ж с вами всю Палестину… От Акры до Аскелона… Вот напасть-то ведь какая, прости Господи…

      – Хватит ныть. Подумал бы лучше, что теперь делать.

      Тибо почесал затылок:

      – А что делать? В Эжль ехать надо. К епископу.

      – Зачем нам епископ?

      Тибо удивился:

      – Да как же? Чтоб рассказать о поединке. А то ведь еще наплетут всякого…

      – Самому епископу и рассказать?

      – Ну да. Это ж его земля. И отпущение он же даст. Индульгенцию.

      Что такое индульгенция, я у Тибо спрашивать не стал.

      Пока мы собирали шмотки, у меня крепло мрачное предчувствие насчет предстоящей верховой езды. Вдруг я и на лошадь залезть не сумею. Буду ходить вокруг да около и размышлять, как бы половчее вдеть ногу в стремя. Или свалюсь, едва Принц двинется с места.

      Предчувствия не оправдались. Мое тело отлично помнило, что ему следует делать, а Принц помнил, что следует делать ему. Мне оставалось только любоваться окрестностями.

      День выдался прекрасный. Лето, птички поют… лес вокруг…

      – Скажи, Тибо, – обратился я к своему спутнику, – а когда станет известно о смерти Гийома, у нас не будет неприятностей?

      Тибо пожал плечами:

      – Может, и будут. Если родственники у него найдутся. Но он же северянин. Пока еще доберутся до нас эти родственники…

      – Только родственников нам и надо опасаться?

      – А кого ж еще? Вы ведь честно его убили.

      Эжль оказался небольшим городком, окруженным садами и огородами. Ни городской стены, ни частокола вокруг Эжля не было, зато в самом центре громоздилась здоровенная постройка,