Удиви меня. Софи Кинселла

все хорошо? – осторожно спрашиваю я.

      Дэн не отвечает, а тупо пялится в пространство. Он пьян, понимаю я. Скорее всего, после работы он зашел в паб. Он иногда туда ходит, когда знает, что я задержусь, а с девочками все равно сидит Карен. А потом он вернулся домой и налег на вино.

      – Сегодня я сидел на работе, – наконец отвечает он, – и все время думал: а этим ли я хочу заниматься все свои шестьдесят восемь лет? Строить офисы, продавать офисы, снова строить и снова продавать, потом опять строить…

      – Я поняла.

      – …опять продавать. – Дэн кажется подавленным. – Вечность.

      – Не всю же вечность, – смеюсь я, пытаясь разрядить обстановку. – И тебе необязательно работать до самой смерти.

      – А кажется, что вечность. Мы бессмертны, Сильви. Так нам сказали. – И угрюмо смотрит на меня. – А знаешь, кто такие бессмертные?

      – Герои? – предполагаю я, вспомнив древнегреческие мифы.

      – Задолбавшиеся. Вот кто.

      Он тянется через стол, хватает бутылку и наливает себе еще.

      Так, это нехорошо. Совсем нехорошо.

      – Дэн, у тебя кризис среднего возраста? – Слова вылетают сами собой.

      – Как у меня может быть кризис среднего возраста? – взрывается Дэн. – У меня даже возраст сейчас не средний. Далеко не средний. Я у подножия этого чертова холма жизни!

      – Но это же хорошо! – настойчиво вставляю я. – У нас впереди столько времени.

      – Но что мы будем делать со всем этим временем, Сильви? Чем заполнять бесконечные, бездушные года, занятые бессмысленной и монотонной работой? Где же счастье в нашей жизни? – Лихорадочным взглядом окидывает кухонные шкафы, будто где-то там, среди жестяных банок с куркумой и гвоздикой, могла притаиться и баночка с наклейкой «счастье».

      – Как я уже говорила утром, нам нужен план. Нужно взять жизнь в свои руки, а не подчиняться судьбе. Vincit qui se vincit, – гордо прибавляю я. – Что в переводе с латыни значит «Побеждает тот, кто побеждает себя». (Я загуглила это на работе, когда была моя очередь пользоваться компьютером.)

      – И как же победить себя?

      – Я не знаю.

      Делаю глоток вина; букет настолько хорош, что я делаю еще пару глотков перед тем, как накрывать на стол. Достаю из кухонного шкафа тарелки и накладываю в них рагу из курицы, приготовленное в долговарке. Пока Дэн достает ножи и вилки, хорошо сдабриваю рагу кориандром.

      – Оставь это. – Дэн чуть ли не бросает столовые приборы на стол. – Ты знаешь…

      – Что?

      – Ты знаешь, – повторяет Дэн.

      – Не понимаю…

      – Секс, – выдает он, будто это было совершенно очевидно.

      Бог ты мой. Опять секс? Серьезно?

      Почему все всегда сводится к сексу с Дэном? Нет, я понимаю, что секс важен в семейной жизни, но есть и другие вещи, которые Дэн, похоже, не замечает и не ценит. Например, подхваты для гардин с кисточками. Или Всебританский конкурс на лучшую выпечку.

      – И что же ты хотел сказать про секс?

      – Понимаешь… – Дэн смешался