Ведьма-хранительница. Ольга Громыко

настаивал.

      – Во, – угрюмо буркнул он, – насилу приволок. Пущай теперь живоглот с ним мучается!

      Я принюхалась и поспешно зажала нос. Мягко говоря, от козла разило. Крепко – смердело до невольно исторгнутой слезы.

      – А что, – осторожно прогнусавила я, – поросята кончились?

      Кузьмай, и сам не уверенный в равноценности замены, начал оправдываться:

      – Молочных ни у кого нет, а за подсвинков такую цену заломили, что козел дешевле обошелся!

      – А может, тебе еще и приплатили, чтобы ты его забрал? – вкрадчиво поинтересовался Травник.

      Кузьмай обиделся:

      – Два кладня отдал, и то битый час торговался! Поросенок – тьфу, не будет живоглот на него размениваться, а козел – он большой, его издалека видать…

      – Насчет него и слепой не ошибется, – поддакнула я. Козел нагнул голову и мстительно боднул Кузьмая пониже пояса. – Что ж, привяжи у скита. Будем надеяться, у живоглота насморк…

      Глава 6

      Как показала практика, козла следовало привязать подальше. Лучше всего – на другом краю болота. За день он успел перебодать меня, Травника и двух робких мужичков, заглянувших к отшельнику за снадобьем от чирьев. Манька и та обходила его стороной, недовольно отфыркиваясь. Блеял он исправно, громко и гнусаво, так что все окрестные живоглоты с нетерпением ожидали ночи, дабы с наслаждением придушить мерзкую тварь. К вони мы притерпелись, но когда козел со всей дури принимался таранить ствол за неимением иного противника, от грохота закладывало уши. Я едва дождалась вечера, чтобы отправиться с Кузьмаем к роднику.

      Парень не соврал, в сумерках Ромашка прискакала на водопой. Развевая гривой в легком галопе, она плыла над трясиной как привидение. За ней бесшумно летела черная тень, то бок о бок, то обгоняя, то отставая на корпус.

      Я протерла глаза.

      Две лошади, белая и черная, мчались по открытому пространству болота вдоль горизонта.

      Я ничего не понимала. Ну ладно, Ромашка еще пользуется современными достижениями магии, а как скользит над трясиной вторая? И откуда она там взялась? Здоровенная какая, наверное, жеребец?

      – Кобыла. – Кузьмай, не подозревая, ответил на занимавший меня вопрос. – Совсем молодая, однолетка, но рослая, не иначе как в отца пошла. Прошлой весной я ее первый раз заметил, совсем еще жеребенком была, но от матери не отставала. Я-то думал – кобыла недавно ожеребилась, жеребенок крохотный, догоню. Куда там! Задрали хвосты, ровно кошки дикие, да ка-ак припустят поперек трясины! Белая прямо по бочагам, жеребенок – с кочки на кочку. На козе еще догнал бы, а так…

      Парень безнадежно махнул рукой. Лошади, словно подчиняясь его жесту, остановились и повернулись к нам.

      – Ромашка! – позвала я. – Иди сюда, девочка!

      Держи карман шире! При звуке печально знакомого голоса белая лошадь подскочила, как ошпаренная, и помчалась прочь, не оглядываясь.

      Черная