Я сделаю это для нас. Федор Анич

я не смогу сопротивляться.

      – Ты растешь, взрослеешь, Ваня. Когда-нибудь твои аргументы рассыплются, а новых ты так и не придумал. Предлагаю тебе решать проблемы заранее.

      – Не мой стиль, – улыбнулся я. – Я решаю проблемы по мере их поступления.

      На это дядя просто махнул рукой.

      – И все-таки давай вернемся к твоей проблеме. Я так понял, Алекс заключил контракт от твоего имени на год, верно?

      – Да.

      – И ты решил его оспорить в суде?

      – Да.

      – И что сказала Светлана?

      Я пересказал дяде все, что сказала мне адвокат, и он нахмурился.

      – Ты знаешь, она права. Я не сильно разбираюсь в законах, но, если следовать логике, неустойку они назначать и вправду не могут. Подумай сам: смысл оказания услуг в том, что личность исполнителя почти что самое главное в этом договоре. А раз так, исполнитель вправе отказаться ровно так же, как и заказчик. Вот если бы исполнителя можно было заменить, другое дело – тогда ищите замену, а договор исполните. Но это договор заключен с совершенно определенным человеком, и никто, кроме него, исполнить этот договор не может. Ну и тут логично предположить, что никто никого насильно заставлять работать не имеет права, значит, расторгнуть действительно можно. А вот убытки ты им погасишь. Ты согласен с этим?

      – Ну пусть сначала докажут их!

      – Ваня, Ваня, – дядя примирительно поднял обе руки, – я на твоей стороне, пусть даже ты не прав! Но давай рассуждать здраво: ты согласен отдать часть своих денег в счет уплаты убытков, которые образовались из-за твоего принципа?

      – А у меня есть выход? Или ты считаешь, что мои чувства не стоят того, чтобы за них бороться?

      – Чувства? Ты говоришь о том, что тебе не хочется, чтобы твое имя после смерти трепали с глаголами «кинул», «подставил»?

      – Именно!

      – Ваня, ну как же ты глуп! Наивен! Молод! Ну где ты видел, чтобы о покойниках говорили плохо? Всегда плохо говорят об убийцах!

      – Ага, – кивнул я. – А потом СМИ поднимут ту историю, мои контракты, и поймут, что я знал, что за мной рано или поздно придет тот чувак и грохнет меня. И что тогда будет? Скажут – мог предвидеть! Мог не брать ответственности! Мог не соглашаться, но жадность и алчность не дала думать здраво! И в итоге мое имя на памятнике напишут примерно так: «Ваня Данилов, алчный козел, который всех кинул». А все наследство растащат на погашение убытков и неустоек… Нет, не хочу.

      – Ну, положим, на твоем памятнике писать буду я, и там будет написано: «Идиот, который не слушал своего дядю». Скажи мне вот что: почему ты считаешь, что ты знаешь, что убийца придет за тобой? Может быть, он уже умер. Может быть, он уже забыл о тебе и живет своей отвратительной жизнью, мучаясь совершенным. Ты можешь только предполагать. Шестнадцать лет прошло.

      – Но я знаю, – ответил я тихо.

      – Почему ты так твердо в этом уверен, Ваня? Ты всегда был упертым, я не понимаю, почему ты не хочешь поделиться со мной. Давай мы вместе попробуем решить это. Прошу тебя, дай