Профессия: ведьма. Ольга Громыко

скотина! – Кобыла, чей резкий рывок едва не вывихнул мне руку, с сожалением отказалась от одинокой головки красного клевера, завлекательно качающейся над низкой травой.

      Ни Лён, ни Ромашка не обратили на мой праведный гнев ни малейшего внимания.

      – Даже слишком. Тринадцати она уже стоила жизни.

      – Все так серьезно?

      – Серьезней, чем ты думаешь. – Убежденный голос вампира не позволял сомневаться в обратном. Увы, на меня он не подействовал.

      – Чтобы думать, надо что-то знать. Что здесь у вас творится?

      – Не знаю, – честно сознался Лён, пожимая плечами.

      – Ты же говорил, что можешь ответить на мои вопросы! – возмутилась я.

      – На твои – да. А этот я задаю себе.

      – Ну хоть примерно, – не отставала я, забегая вперед, чтобы видеть его лицо. – В этом замешан кто-нибудь… из ваших?

      – Нет, – отрезал Лён.

      – В таком случае какие-нибудь предположения имеются?

      – Я прожил в Догеве всю свою жизнь, – тихо и серьезно сказал он. – Мне знакомо здесь каждое дерево, каждый камень, каждое живое существо… да и в неживых я неплохо разбираюсь. С этим же сталкиваюсь впервые. Оно не живое и не мертвое, настолько странное и непонятное, что само его существование противоречит всем известным законам. Но оно об этом не знает и существует в свое удовольствие.

      – Это нежить?

      Вампир иронично хмыкнул.

      – По крайней мере, ни с чем живым не спутаешь.

      Я попала в свою колею.

      – А как оно выглядит?

      – По-разному. Иногда это громадная собака, иногда длиннющая гадина на паучьих ножках, иногда у нее есть рога, иногда крылья. Но не в этом дело. У меня такое чувство, что оно… одно. Оно принимает всевозможные обличья, чтобы сбить нас с толку.

      – С чего ты взял?

      – Я запомнил его сущность. Это сложно описать, мы, вампиры, воспринимаем мир несколько иначе, больше доверяя пресловутому шестому чувству, нежели зрению или слуху. Когда мимо пролетают две птицы, я чувствую, что их две. У них есть своя индивидуальность. Чудище тоже ею обладает. Я чувствую его приход одинаково, в чьей бы шкуре оно ни явилось.

      – Ерунда. Это тебе не птица из плоти и крови. Это нежить. Имя у нее одно – смерть.

      Лён смотрел куда-то вдаль, глаза у него были безучастные. Мне он явно не поверил, но и ссориться не хотел, а посему просто махнул рукой:

      – Они тоже так говорили.

      – Кто?

      – Те, кто явились до тебя.

      – Они… умерли?

      – Их убили, – поправил он, накидывая куртку. Я последовала его примеру. В сумеречном лесу быстро холодало.

      – Вы вызвали мага из Камнедержца, чтобы он уничтожил ее?

      – Нет. Он пришел сам. Ему нужен был совет. Утром мы нашли его тело на булыжной мостовой, и сгустки крови багровели на стенах и крышах соседних домов.

      Если Лён и лгал, определить это было невозможно.

      – Кто-нибудь