«Блуждающий Огонь», или «Крыло-и-Крыло». Джеймс Фенимор Купер

высказываемых им взглядов, и по странной случайности их мнения всякий раз поразительно сходились. Капитан умел даже польстить ему, выражая свое удивление перед такой начитанностью. Польщенный Баррофальди шепнул даже подесте на ухо, что новоприбывший, может быть, не кто иной, как тайный агент британского правительства, подосланный с целью навести некоторые справки о торговле и мореплавании в Италии, чтобы, в случае возможности, расширить коммерческие отношения этих двух государств, – настолько выдается этот молодой человек своими способностями и рассудительностью.

      – Вы почитатель аристократии, – заметил Баррофальди во время разговора на эту тему, – и, если говорить откровенно, может быть, вы сами благородного происхождения?

      – Я! Я ненавижу аристократов! – с необычайной горячностью произнес капитан, видимо забывшись и в следующую же минуту сожалея о своей несдержанности.

      – Это удивительно со стороны англичанина. А, я понимаю, вы в оппозиции и потому так говорите. Странное явление, друг Вити, но тем не менее верно, что в Англии вечно существуют две враждующие между собой партии. И каждая из них считает себя правой, и каждая стремится к власти.

      – Вы совершенно верно определяете наши политические партии, синьор, но теперь позвольте мне удалиться: уже ночь, а я далеко не спокоен относительно соблюдения надлежащей дисциплины на вверенном мне судне в мое отсутствие.

      Так как вице-губернатор к этому времени успел уже сообщить все, что знал относительно Англии, то он более не задерживал гостя, и тот ушел, предоставив друзьям перетолковывать как им вздумается все сообщенные им сведения.

      Глава III

      Здесь Джонатан, этот счастливый гуляка, который знает все это с азов, сударь, и который не забывает того, чему может научиться.

1, 763-й стих «Янки Дудль»

      Капитан был очень доволен, когда наконец оставил дом вице-губернатора – дворец, как называли его простодушные островитяне; его утомили ученые разглагольствования Баррофальди, и хотя он немало знал морских анекдотов, немало посетил английских гаваней и мог сравнительно успешно выпутаться при подобных обстоятельствах, но еще впервые пришлось ему поддерживать такой длинный разговор о предполагаемой его родине. Если бы почтенный Андреа услышал все посылаемые ему капитаном проклятия, к нему бы не преминули возвратиться все его первоначальные сомнения.

      Была ночь, но ночь звездная, тихая, полная сладкой неги; такие ночи бывают только на побережьях Средиземного моря. Едва ощущался легкий ветерок, казавшийся скорее нежным дыханием моря, и несколько незанятых людей затянули свою вечернюю прогулку на горе. Когда моряк подошел к этому месту прогулок, он на минуту приостановился, как бы затрудняясь, куда идти. Женщина, фигура, тщательно закутанная в широкий плащ, прошла мимо него и, окинув его внимательным взглядом, продолжала подниматься на гору. Неожиданность ее появления и мимолетность помешали молодому человеку, в свою очередь,