Бег впереди паровоза (сборник). Светлана Алешина

эту Ингу всю в кровище, так и присела от испуга.

      – Ты в кровь случайно не наступила? – с подозрением спросила я и затаилась, ожидая ответа.

      Маринка не ответила и, побледнев, бросилась в коридор. Там она схватила свои туфли и, перевернув их, пристально посмотрела на подошвы.

      – Что? – я быстро подошла к ней.

      – Вроде чисто все. Сама посмотри.

      Я отобрала у нее туфли и посмотрела. Действительно, не было заметно никаких темных пятен.

      – Послушай, – задумчиво произнесла я, – а откуда ты знаешь, что это была Инга, жена твоего Михаила? Ты ее видела когда-то, что ли?

      – Конечно, ты что! – Маринка недоуменно уставилась на меня и пояснила: – В первый же день, когда мы с ним только познакомились. Она тоже там была, только подошла позже. А потом я еще фотографии видела… Мишка показывал, – она потерла ладони друг об друга, словно замерзла, и добавила уже совсем упавшим голосом: – Это была она, точно. Длинные волосы, почти как у тебя, да и цвет похожий, браслет у нее еще на руке, деревянный такой, наборный, вроде того, что у тебя есть, цепочка на щиколотке…

      – Что еще за цепочка? – удивилась я.

      – Обыкновенная, золотая, – пояснила Маринка.

      – Это что-то означает? – спросила я, роясь в памяти. – Она из этих, из хиппи, что ли?

      – Какие хиппи! – раздраженно выкрикнула Маринка. – Такие цепочки вообще-то носят лесбиянки…

      Тут-то я и вытаращилась на нее. Когда до Маринки дошел смысл ее собственных слов, она с тем же ошарашенным выражением посмотрела на меня.

      – Не может быть, – наконец выдавила из себя Маринка, – они же женаты. Нет, скорее всего хиппари…

      – Стоп! – я предприняла еще одну попытку навести порядок в мыслях. – Пошли обратно и все разложим по полочкам.

      Мы вернулись в комнату.

      – Значит, так, давай я попробую все кратко повторить. Проверим, правильно ли я поняла. – Я положила полностью докуренную сигарету в пепельницу, взяла следующую и, не прикуривая ее, а действуя как бы указкой, начала перечислять: – Ты подошла ровно в шесть, как тебе и было передано в той записке, которую продиктовал твой Ромео.

      – Сволочь, – кивнув, подтвердила Маринка.

      – Пока не важно, – махнула я на нее «указкой», – ты позвонила. Значит, отпечатки остались на кнопке звонка.

      – Верно, – сказала Маринка.

      – Не мешай, дай сосредоточиться! Затем ты открыла дверь. Оставила отпечатки пальцев на ручке. Вошла и, наверно, что-то крикнула. Ну вроде: ку-ку, мой птенчик, твоя бабочка прилетела…

      – Тебе легко ехидничать! – обиженно проворчала Маринка, взяла за горлышко бутылку водки, сняла стаканчик и налила в него немного. – А я тут водку глотаю! Как ее только мужики пьют?!

      – Не знаю! – опять отмахнулась я. – Ты говоришь, что горло у Инги было перерезано, да?

      – Верно, – согласилась Маринка, сморщилась и выпила. – Там прямо, как второй рот был раскрытый… – добавила она упавшим голосом и уже, не сдерживаясь, тихо завыла, уронив лицо в ладони.

      Я посмотрела на нее чуть ли