Мотив для спасения. Блейк Пирс

момент была прижата к кирпичной стене, словно тряпичная кукла, также находились похожие раны.

      Это было бесчеловечное, зверское, жестокое убийство.

      Вишенкой на торте являлся тот факт, что у жертвы отсутствовала левая рука. Все еще кровоточащий обрубок говорил о том, что ее отрезали не более шести часов назад.

      – Есть ли какие-нибудь признаки насилия? – бросила Блэк через плечо, обращаясь к криминалистам.

      – Пока ничего не видно, – ответил один из них. – Невозможно сказать наверняка, пока мы не заберем ее отсюда.

      Эйвери уловила язвительность в его словах, но проигнорировала ее. Она медленно повернула труп. Финли наблюдал за происходящим с безопасного расстояния. По его виду можно было сказать, что он предпочел бы находиться где угодно, только не здесь. Блэк изучила тело, его конституцию. Это было сделано тем, кто хотел что-то доказать, ясно, как день.

      «Вот почему они так хотят повесить это на Говарда, – решила она. – Он только что сбежал, сидел за убийства, а теперь хочет доказать, что все еще опасен, как себе, так и полиции».

      Но что-то не складывалось. Говард был сумасшедшим, но не варваром. Это не его стиль.

      «У Рэндалла никогда не было проблем с тем, чтобы убить и привлечь максимум внимания прессы. Когда-то он разбросал останки своих жертв вокруг Гарварда. Но не подобным образом. Это выхот за все разумные рамки. Все убийства, которые он совершал были очень жестоки, но в каждом было нечто чистое… Все улики говорили о том, что сначала он расправлялся с несчастными, а уж потом расчленял. Но даже здесь он был очень аккуратен и точен».

      Когда Эйвери, наконец, отступила, раскладывая в голове увиденное по полочкам, к ней подошел Финли.

      – Ну, что думаешь? – спросил он.

      – Есть одна мысль, – ответила Блэк. – Но, могу поспорить, О'Мэлли это не понравится.

      – Ты о чем?

      – Говард Рэндалл не имеет никакого отношения к этому телу.

      – Это бред. А что насчет руки? Могу поспорить, она спрятана где-то на территории кампуса Гарварда.

      Эйвери лишь хмыкнула в ответ. Предположение было вполне справедливым, но она все равно не верила в это.

      Они направились обратно к машине, но прежде, чем успели дойти до оградительной ленты, Блэк заметила, как кто-то паркуется прямо на тротуаре недалеко от них. Она не распознала машину, но человека, сидящего в ней, было сложно не узнать. Это был мэр.

      «Что этот идиот забыл здесь? – задумалась она. – И почему он выглядит так злобно?»

      Мэр направился к криминалистам, которые начали расступаться на его пути. Как только все разошлись, Эйвери нырнула под ленту, чтобы поздороваться. Она попыталась задержать его, чтобы он не совал свой нос в кровавый хаос, царящий за ее спиной.

      Лицо мэра Гринвальда излучало неприкрытую ярость. На долю секунды Блэк показалось, что сейчас у него изо рта пойдет пена.

      – Эйвери Блэк, – грозно начал он, – что, черт возьми, ты здесь делаешь?

      – Сэр, – неуверенно