Повороты судьбы. Даниэла Стил

Роберу небольшую квартирку на левом берегу Сены. Перед началом занятий Франсуаза сама собиралась отправиться в Париж, чтобы помочь сыну устроиться на новом месте. Она уже отправила туда некоторую мебель и сундуки с вещами.

      В день отъезда брата Мари-Анж встала с рассветом и убежала в сад. Там Робер ее и обнаружил.

      – Разве ты не собираешься позавтракать со мной перед отъездом?

      Сестра хмуро посмотрела на него и молча замотала головой. По ее покрасневшим глазам было легко догадаться, что она плакала.

      – Я не хочу.

      – Мари-Анж, не можешь же ты просидеть тут целый день, пойдем со мной, выпьем вместе кофе с молоком.

      Ей не разрешалось пить кофе, но брат иногда давал ей глотнуть из своей чашки. Больше всего ей нравилось делать «гусики», макая кусочки сахара в его кофе, пока они не намокнут. После этого Мари-Анж быстро, чтобы никто не увидел, клала их в рот, и на ее личике появлялось выражение блаженства.

      Ее глаза снова наполнились слезами. Робер взял сестру за руку и мягко потянул в сторону дома.

      – Я не хочу, чтобы ты уезжал, – пробурчала Мари-Анж.

      – Я уезжаю ненадолго, скоро праздник – День Всех Святых, и я приеду домой.

      В расписании занятий, которое Роберу прислали из Сорбонны, это были первые небольшие каникулы, но два месяца, отделяющие их от начала учебного года, казались его младшей сестре чуть ли не вечностью.

      – Мари-Анж, ты даже не успеешь по мне соскучиться, с тобой остаются мама, папа и Софи, школьные друзья тоже никуда не денутся, тебе будет с кем играть.

      – Зачем тебе вообще ехать в эту дурацкую Сорбонну? – снова захныкала девочка.

      Она стала тереть глаза руками, размазывая грязь по щекам, и Робер невольно улыбнулся. С чумазым личиком Мари-Анж походила на уличного сорванца. «Какая же все-таки Мари-Анж милая, – подумал он. – Ее так все любят, так балуют, она действительно всеобщая любимица».

      – Мари-Анж, я должен получить образование, чтобы помогать папе. Когда-нибудь ты вырастешь и тоже уедешь в Сорбонну, если, конечно, не собираешься всю жизнь только и делать, что лазать по деревьям. Кажется, ты бы не отказалась.

      Девочка улыбнулась сквозь слезы и села за стол рядом с братом.

      Франсуаза вышла к завтраку в элегантном темно-синем костюме, купленном в прошлом году в Париже. Джон был в серых слаксах, блейзере и темно-синем галстуке от Эрме, который ему купила Франсуаза. Они составляли на редкость красивую пару. В свои тридцать восемь Франсуаза с ее девичьей фигуркой и милым лицом, почти не тронутым морщинами, выглядела лет на десять моложе. Джону казалось, что она совсем не изменилась с тех пор, как они познакомились. Да и он оставался все таким же привлекательным блондином, как в ту ночь, когда приземлился на дерево неподалеку от дома ее родителей.

      Франсуаза повернулась к дочери:

      – Пообещай, что будешь слушаться Софи, пока мы будем в отъезде.

      Робер тайком передал сестре кусочек сахара, пропитанный кофе, она быстро сунула его в рот и с благодарностью посмотрела