Виттория. Екатерина Верхова

дернуло меня спросить.

      – Белобрысые платят не деньгами, которых у нас и так до*непечатное выражение*, а делами…

      Поблагодарив женщину, я направилась к ребятам и передала им разговор, на что они отмахнулись и сообщили, что в желудке у них слишком пусто, чтоб верить таким заявлениям. Как выяснилось, зря, потому что расплачиваться пришлось мне…

      Харчевня выглядела под стать деревне. Небольшой, покосившийся от старости домик, а внутри ветхие стульчики и хлипкие столики. Несмотря на это, сие заведение было со сценой, нуу-у или некоторым подобием оной: доски, выложенные поверх деревянных креплений.

      Несмотря на обеденное время, посетителей практически не было и хозяин харчевни стоял за стойкой и протирал деревянные миски.

      – Прошу к нашему шалашу, – сказал он, а потом поднял взгляд. – Аа, очередные аристократы… чем платить будем?

      – Деньгами, к примеру, – Калеб достал небольшой звенящий мешочек.

      В этот момент в харчевню зашла толпа рабочих и, аккуратно обходя нас, они расселись за столиками и стали кликать хозяина. Такое ощущение, что они только что из шахты выбрались, руки черные, лица тоже в черные разводах, одежда однотипная. Видимо, действительно шахтеры, а где-то неподалеку они добывают местный прототип земного угля.

      – Зови свою Лики, пусть она нас обслужит по-быстрому! – заявил один из шахтеров, занимающий лидерскую позицию, как мне кажется.

      – Деньгами не беру, – хозяин харчевни с усмешкой посмотрел на нас: – Можете развлечь наших гостей.

      – Это как же? – поинтересовалась я.

      – А что хотите делайте. Пойте, танцуйте, устраивайте непотребства. Хотите жрать – плата такая.

      – Я, пожалуй, на диете посижу, – прошептала Геллинда с абсолютно безэмоциональным выражением лица. А ведь по сути мы не ели со вчерашнего обеда. Утром было как-то не до этого, а в дорогу мы ничего путного не взяли.

      – Пойдемте отсюда. – Калеб с жутко недовольным лицом, еще бы, какому аристократу хочется унижаться перед такой публикой. По мне, так все мы люди, а им тяжелее вдвойне.

      – Стой. Выйдете, я постараюсь договориться.

      – И оставить тебя здесь? А ты отчаянная.

      – Надеюсь, уроки с Кирой не прошли даром, – отшутилась я.

      – Дааа, лучшее, что тебе удается – это бег. Ну в крайнем случае, спалишь тут все, к чертовой матери, – подала голос Гелла.

      После этих слов они пошли к двери. Друзья друзьями, а кушать хочется всегда, поэтому они без зазрения совести оставили меня в домике, в котором численность сильных мужчин в тридцать раз превосходила мою численность.

      – Куда это твои друзья ушли? – крикнул мне этот принципиальный хозяин, – они не умеют петь и танцевать?

      Ну что ж, будем играть.

      – Что ж вы, дяденька, – подошла я к стойке, стараясь сильно не вилять бедрами, – какие они мне друзья? так… попутчики.

      – Ах попутчики? И какой *непечатная лексика* сказал вам свой путь сюда строить?

      – Так