Пение под покровом ночи. Мнимая беспечность (сборник). Найо Марш

да с какой стати?

      – Идемте. Я тоже пойду с вами. Покажу вам дорогу.

      Таксист пробормотал что-то неразборчивое, однако вылез из машины, и они вместе двинулись по проходу. Он был довольно длинный, и тьма тут стояла – хоть глаз выколи, но впереди сквозь туман светилось расплывчатое пятно пристани. Наконец они вышли к ней и оказались почти у самого корабля. Корма нависала над причалом, сквозь пелену просвечивало название судна: «МЫС ФАРУЭЛЛ ГЛАЗГО».

      Добрая половина люков в этой части и в середине была уже задраена, лишь в носовой части продолжалась погрузка. На корме у освещенного трапа стоял, опираясь о поручни, матрос. Мойр поднял голову.

      – Эй, приятель! Не видели здесь девушку, которая проносила цветы на борт? – спросил он.

      – Часа два тому назад?

      – Да нет, около получаса.

      – Никого похожего не видел с тех пор, как подошел сюда, а было это, когда пробило восемь склянок.

      – Послушай! – крикнул таксист. – Но она должна была пройти здесь.

      – Никого тут не было. Я здесь на дежурстве. И никаких цветов на борт не проносили после того, как пробило восемь склянок.

      – Ладно, ладно, мы поняли, – раздраженно проворчал таксист. – Склянки, это надо же!

      – Все пассажиры уже на борту? – поинтересовался Мойр.

      – Последний зашел минут пять назад. Так что коробочка полна, все в сборе, в том числе и мистер Обин Дейл. Хотя вы ни за что бы его не узнали, ведь он распрощался со своими бакенбардами. Прямо на себя не похож! О господи, – матрос взмахнул рукой, указывая то ли на свой подбородок, то ли на шею. – Нет, ему это не идет, придется, видно, отращивать снова, – добавил он.

      – Ну а кого-нибудь еще не заметили? Того, кто как бы не на своем месте?

      – Здрасте-пожалуйста! Да что случилось-то?

      – Пока, насколько мне известно, ничего. Ровным счетом ничего.

      – Как же тихо, – заметил матрос. – В тумане всегда так тихо. – Он сплюнул за борт. – Я тут слышал, как поет какой-то бедолага, – сообщил он. – Только голос довольно странный. Вроде бы женский, но не знаю, не уверен. Да и мелодия тоже какая-то незнакомая.

      Мойр выждал секунду-другую, потом произнес:

      – Что ж, еще раз спасибо, служивый. А мы пройдемся еще немного.

      Они с водителем отошли на достаточное расстояние, и тогда, откашлявшись, потому что от тумана сильно першило в горле, Мойр поинтересовался:

      – Ну а как она выглядела, папаша? Было на что посмотреть?

      Водитель выдал ему довольно путаное и невнятное описание своей пассажирки, где единственной зацепкой могли послужить светлые волосы, уложенные в прическу по последней моде. Поразмыслив еще немного, таксист вспомнил туфельки на шпильках. Когда девушка выходила из машины, каблучок одной туфли застрял в щели между двумя планками, и ей пришлось вызволять обувь.

      Мойр внимательно слушал.

      – Что ж, спасибо, – сказал он. – А теперь, думаю, надо бы мне пойти и самому осмотреться. А вы возвращайтесь в свой кэб и ждите там. Ждите, поняли меня?

      Предложение вызвало