Союз капитана Форпатрила. Лоис Буджолд

мягко говоря, непростые – последствия может повлечь за собой внезапное появление Байерли.

      – Нет, – лаконично ответил он. Но опоздал – Байерли уже успел просочиться внутрь.

      Айвен со вздохом отпустил дверь, и та, скользнув на место, защелкнулась. Приятно, конечно, в такой дали от дома увидеть знакомое лицо – но только не Байерли Форратьера! «В следующий раз, – сказал себе Айвен, – воспользуйся защитным экраном и сделай вид, будто тебя здесь нет, а?»

      Байерли стремительно пробежал по квартире. Комнаты здесь были небольшие, зато обставлены по высшему разряду. Роскошное жилище с еженедельной арендной платой находилось в самом центре Солстиса – за это Айвен его и выбрал. К сожалению, отведать местной ночной жизни ему пока так и не удалось.

      Задержавшись у широких стеклянных дверей на балкон, Бай включил поляризацию, и обольстительно сиявшие огни столицы померкли. «Огни купола», – мысленно поправил себя Айвен, именно так принято говорить на Комарре. Городские постройки здесь защищены чертовой уймой изоляционных материалов, не пропускающих внутрь токсичную атмосферу планеты, а наружу – пригодный для дыхания воздух. Задернув вдобавок и шторы, Байерли вернулся в комнату.

      Айвена снедало любопытство. Прекрасно понимая, что потом еще не раз об этом пожалеет, он все-таки спросил:

      – Какого черта тебя занесло на Комарру, Бай? Вроде не твой ареал обитания.

      – Работа, – скривился Байерли.

      И правда, человек, хорошо знающий Бая – а Айвен, на свою беду, знал его довольно неплохо, – мог заметить, что глаза у него покраснели не только от спиртного и, возможно, легких наркотиков, но и от усталости. Байерли культивировал аутентичный облик барраярского высшего фора – городского шута, предающегося праздности, разврату и пороку, и девяносто процентов времени он и в самом деле вел такую жизнь. Остальные десять процентов отводились работе информатора Имперской безопасности, служившей источником его тайных доходов. И девяносто процентов из этих десяти посвящались опять-таки – разврату и пороку, с той лишь разницей, что в итоге требовалось явиться с докладом. Впрочем – вынужден был признать Айвен – оставшаяся часть личности Бая могла оказаться весьма неожиданной.

      «Сдаешь своих друзей СБ за деньги», – съязвил как-то раз Айвен, на что Бай, пожав плечами, ответил: «И к вящей славе Империи. Не забывай».

      Интересно, в какой ипостаси он явит себя сегодня вечером?

      Привитые с ранних лет хорошие манеры включались как бы сами собой, и Айвен привычно предложил:

      – Выпьешь что-нибудь? Пива, вина? Чего-нибудь покрепче? Кофе?

      Бай бессильно опустился на диван в гостиной – словно шарик, из которого выпустили воздух.

      – Просто воды. Пожалуйста. Мне необходимо освежить голову, а еще мне необходимо поспать.

      Айвен прошел в опрятную кухоньку и наполнил стакан. Когда он протянул незваному гостю воду, Бай поинтересовался:

      – А ты что делаешь в Солстисе, Айвен?

      – Работаю.

      Бай жестом предложил ему развить мысль.

      Усевшись напротив, Айвен пояснил:

      – Сопровождаю шефа, он здесь на конференции оперативников со всякими своими коллегами и подчиненными. Конференция удачно совпала с ежегодной инспекцией Комаррианского флота. Все прелести налоговой проверки, разве только в парадной форме. – И тут до Айвена с запозданием дошло, что Бай должен бы уже все это знать. Он ведь отыскал Айвена, так? А светские визиты Бая случайными не бывают.

      – Все так же работаешь на адмирала Деплена?

      – Да. Адъютант, секретарь, личный помощник, словом, мальчик на побегушках на все случаи жизни. Мечтаю стать для него незаменимым.

      – И все так же увертываешься от продвижения по службе, а, капитан Форпатрил?

      – Да. И успешно, но это не твоя заслуга.

      Бай ухмыльнулся:

      – Говорят, в штаб-квартире Имперской безопасности капитаны разносят кофе.

      – Правду говорят. И меня это вполне устраивает. – Айвену оставалось только жалеть, что все на самом деле не так. Казалось, всего несколько месяцев назад (а ведь прошло уже больше года!) последнее обострение напряженности с извечным противником Барраяра, Цетагандийской империей, на много недель привязало Айвена к Генштабу, где он круглыми сутками – все 26,7 часов – корпел над самыми что ни на есть кошмарными вариантами стратегических планов. Разработка смерти в мельчайших подробностях. Войну удалось предотвратить методами нетрадиционной дипломатии: главным образом стараниями пронырливейшего Имперского Аудитора и – надо отдать ей должное – его жены.

      На этот раз – удалось. Но кто знает, что будет в следующий…

      Айвен изучал взглядом Байерли, который был старше его всего на несколько лет. У обоих – одинаковые карие глаза, темные волосы и оливковая кожа, характерные для барраярской военной касты (или аристократии – не важно, как ни назови), практиковавшей близкородственные браки, да и для большинства барраярцев, впрочем, тоже. Бай был чуть ниже и субтильнее Айвена – высокого