Паиньки тоже бунтуют. Татьяна Тронина

передать тебе извинение, привет и самые искренние поздравления… Не сердись, ну правда, не получилось у него сегодня.

      – Я сержусь? На Артемку-то? Даже и не думаю! – засмеялась Наталья. На ней, как всегда, был спортивный костюм, но на этот раз, что называется, парадный. Из бархата леопардовой расцветки, с меховым капюшоном, с переливающимися пайетками на груди. С первого взгляда этот костюм выглядел вещью сомнительной, так что сразу вспоминался рынок, расположившийся у пригородной платформы, но я-то знала, сколь недешевой и качественной была Наташина одежда и к каким известным маркам принадлежала. Так что наряды моей подруги, скорее, можно было отнести к миру шоу-бизнеса, где этот кричащий, спортивный шик смотрелся вполне органично.

      Когда-то в детстве Наталья много занималась спортом – плаванием, готовилась к серьезным достижениям, но потом ушла из профессионального спорта, стала помогать родителям в бизнесе. Вот с тех самых пор у нее и сохранилась любовь к подобным костюмам. Коса также была неизменной прической моей подруги, потому как заниматься спортом можно было только с убранными назад волосами.

      Мы прошли в большую комнату, служившую общей гостиной, или, как ее еще называли родители Натальи, залу.

      – Лидочка пришла, девочка наша хорошая… Как ты, как твои ушки? – принялись обнимать меня родители Наты.

      Мария Ивановна – полная, энергичная, моложавая, необыкновенно стремительная и упрямая женщина. Она напоминала воздушный шарик, наполненный летучим газом – того и гляди вырвется из рук и устремится в небо… Зато муж ее, Никита Сергеевич, сухой, кряжистый, цепкий, упертый, с квадратной стрижкой, чем-то напоминающий актера Дольфа Лундгрена, как раз именно тем и занимался, что старался контролировать и поддерживать во всех сложных ситуациях свою неукротимую супругу. Но на самом деле именно Никите Сергеевичу и принадлежала вся власть в доме; жена и дочь хоть и спорили часто с главой семейства, но все-таки подчинялись.

      – Да все хорошо, ничего не болит, прекрасно слышу, спасибо!

      – Ты уж береги себя…

      – А жених-то, жених твой где?

      – Работает. На свадьбу зарабатывает, – встряла Наталья.

      – Господи, Лида, какой он у тебя чудесный! Не то что… – Мария Ивановна не договорила и, хихикнув, оглянулась назад – на небольшом подиуме возле барной стойки в гордом одиночестве сидел Леша с бокалом в руке.

      – Мама! – возмущенно прошептала Наташа.

      – Лидочке надо налить шампанского… – подхватил меня под локоть Никита Сергеевич.

      – Нет, мне нельзя! – спохватилась я. – Я все еще пью антибиотики, они с алкоголем не сочетаются.

      – А, пардон… – Натальиного отца уже увлек в сторону какой-то седой господин с темными и яркими, точно крупные маслины, глазами.

      Вообще, в гостиной находилось довольно много людей: и родственники Исаевых, и, вероятно, деловые партнеры… Из подруг именинницы пришла только я, разновозрастные троюродные сестры и племянницы были не в счет.

      – Я