Ненавидеть, гнать, терпеть. Влада Юрьева

к жизни. Мне всегда казалось, что важнее заниматься тем, что получается.

      – Да? И ты уже забыла, ради чего пришла в проект, при каких обстоятельствах это случилось?

      Это был удар ниже пояса. Вряд ли Дамир хотел причинить боль, это не в его стиле. Но причинил.

      Она и сама много думала о том, что цель, которую она с самого начала ставила, оказалась не такой уж привлекательной. На втором этапе она получила большой гонорар, хватило бы как минимум на то, чтобы начать расследование обстоятельств маминой смерти. А что толку?

      Это оказалось не так просто – начать копать могилу собственному брату. Алиса не слишком любила его, не была с ним близка, считала его виноватым. И все же не могла избавиться от ощущения, что мама это не одобрила бы.

      Да, и поэтому тоже хотелось снова нырнуть с головой в разгадывание очередной троновской загадки, в этом Дамир прав. Когда она занята расследованием, не нужно думать о мести, справедливости и семейной вражде. Достаточно сосредоточиться на том, что сейчас перед ней, ни на что другое сил просто не остается. У человека праздного этой роскоши – не думать о неприятном – нет.

      – У тебя адреналиновая зависимость, – вел свое Дамир. – И если так будет продолжаться, нормальная жизнь станет для тебя окончательно пресной.

      – Снова ты о норме! Но кто задает норму, ты?

      – Здоровые люди.

      – А я, значит, нездоровая! – фыркнула Алиса. – Да, это не самый обычный образ жизни, но мне он подходит. Так ведь живут… Ты что, фильмы об Индиане Джонсе не смотрел?

      – Алиса, ты в своем уме? Не сравнивай себя с киногероями! Ты не персонаж, ты человек!

      – Я человек, который хочет делать что-то по-настоящему осмысленное, а не смотреть каждый день на унылые физиономии студентов, которым этот английский даром не нужен, они просто отбывают повинность. Я готова рискнуть, когда на кону что-то стоящее. И да, ты прав, я не могу смотреть на мир по-прежнему! Не могу выносить нотации старой тетки, которая считает, что на моих занятиях не хватает армейской дисциплины. Не хочу писать псевдонаучные труды, переливая из пустого в порожнее. Я не хочу изображать деятельность, когда можно действовать! Я вернусь в проект не потому, что я зависима от него, а потому, что там мое место.

      – Даже если я против?

      – Это что, шантаж? – Алиса удивленно приподняла брови. – Или я, или проект – это ты хочешь сказать?

      – А если и так?

      – При любом шантаже я всегда выбираю ту сторону, которая его не начинала.

      – Ты куда? – Он растерянно смотрел, как она спрыгивает со стула и направляется к выходу из кухни.

      – Домой! Здесь я не живу, так что находиться здесь, как ты любишь говорить, ненормально.

      – Алиса!

      – Отстань, а? Вам, здоровым, с нами, зависимыми, не по пути.

      Она знала, что реагирует слишком бурно. Дамир вообще не из тех, кто идет на шантаж, скорее, он просто хотел проверить почву. Но она уже была слишком раздражена и не хотела притворяться спокойной.

      Ей было обидно, что его не будет рядом на следующем этапе. Алиса