Вещий Олег. Борис Васильев

пробил его час.

      – Белоголовый, передай моему сыну Ротбару, чтоб атаковал разбойников. Пленных не брать. Новгородцы, отстоим от врага Великий Новгород!

      Очнулся Рюрик в прохладной палате, когда все было кончено. Наемники, не ожидающие удара в спину, были разгромлены с помощью новгородской рати быстро и беспощадно: Рюрику не нужны были свидетели, и варяги старательно добили раненых. Об этом доложил конунгу Трувор Белоголовый с глазу на глаз: больше в палате никого не было.

      – Именитые люди Новгорода во главе с Гостомыслом ждут, когда повелишь войти, конунг.

      «Что-то я хотел запомнить во время боя, – думал Рюрик. – Что-то важное твердил себе, чтобы не забыть… Ах да, Трувор бросил мне свой меч и тем унизил меня, потому что я до сей поры помню взгляд своего старого конунга. Трувор напомнил мне сегодня об этом, и глаза его сияли от восторга. Он торжествовал…» И спросил:

      – У нас большие потери?

      – Мы кололи их в спины, конунг.

      – Где Ротбар?

      – Поехал за Олегом. У мальчика малая охрана, и недобитые нами сегодня могут попытаться отомстить.

      – Ротбар рассудил верно. Помоги мне встать и позови бояр.

      – Ты победил, конунг, – с почтением сказал Белоголовый, помогая Рюрику пересесть во главу стола.

      – Мы победим, когда уничтожим всех, на кого опирался Вадим. Всех его друзей и всех его людей. И… – Он помолчал. – У Вадима есть дети?

      – Нет. Только жена. Ее ищут.

      – Пусть найдут. Зови бояр.

      Бояр было семеро. Рюрик знал их по службе в городе, где его дружина поддерживала порядок. Тогда этот порядок («наряд», как говорили славяне) определял новгородский посадник Гостомысл – самый богатый, самый влиятельный и самый умный из новгородцев. Именно он нанимал Рюрика и его варягов для охраны города и торговых путей, он определял вознаграждение дружине и конунгу, и тогда Рюрик три шага пятился при расставании, прежде чем уйти. Но сегодня Рюрик сидел во главе стола, а Гостомысл первым отбил ему поясной поклон.

      – Вече Господина Великого Новгорода повелело наречь тебя князем, конунг Рюрик. Иди и володей нами!

      – Слава князю Рюрику! – хором подхватили бояре. – Слава!

      – Страна наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Принеси нам мир и правый суд, князь Рюрик, и Новгород будет славить тебя во веки веков.

      «О праве моих сыновей эта старая лиса не сказала ни слова, – подумал Рюрик. – Но я вытяну из тебя их права».

      И сказал:

      – Павшего в честном поединке славного витязя Вадима Храброго предать огню с великими почестями. Семью его…

      – У него нет никого, кроме жены.

      – Жену его найти: я желаю приблизить ее, воздав должное вдове отважного Вадима.

      – Наши люди ищут ее.

      – Жаль, что приходится учить тебя, посадник Гостомысл. Вы найдете ее на похоронах мужа и приведете ко мне, когда обряд будет завершен.

      – Склоняю голову перед твоей мудростью, князь Рюрик, – вкрадчиво произнес