Криминалистика по пятницам. Елена Топильская

Конечно, это была расчлененка, классическая. Голая человеческая спина, босые ноги, которые невозможно спутать с медвежьими лапами… Распавшиеся стенки коробки изнутри были украшены, словно восточными узорами, затейливыми потеками крови. «Глухарь».

      Лева, сидящий на корточках над распустившейся, подобно зловещему цветку, коробкой, поднял голову и поочередно посмотрел каждому из нас в глаза.

      – Чего тут время терять? – сказал он. – Надо в морг везти и там осматривать.

      Он был прав; описание обстановки заняло в протоколе три строчки, здесь оставались опера, которые готовы были стартовать на поквартирный обход ближайших домов, а полноценный осмотр содержимого коробки целесообразнее было делать в морге, положив труп не на асфальт, где каждый день гуляют собачки, а на секционный стол в специально отведенном для этого месте. Чем меньше посторонних микрочастиц окажется на трупе, тем лучше.

      В специально отведенное место поехала я. Так получилось, что у Лешки вдруг нашлись какие-то неотложные дела, а мне надо было отвлечься, и лучшего места, чем морг, придумать для этого было трудно.

      Только я ступила под холодные своды городского приюта мертвых, как сразу на мою душу пролилась благодать. Между прочим, все эксперты-танатологи, кого я знаю, удивительно молодо выглядят; тут явно есть какой-то фокус с энергетикой. Следователи, даже юные, еле ноги таскают, а эксперты порхают, как бабочки.

      Криминалист со своей фототехникой остался на улице перед моргом – покурить. Задов отправился искать свободную секционную, чтобы там расположиться с нашей находкой. А я постояла немного в коридоре и пошла на зычный голос экспертриссы Марины Маренич, доносившийся из морговских глубин.

      Возле секционной, откуда вперемежку с судебно-медицинским текстом неслись замысловатые трехэтажные рулады в исполнении мелодичного женского голоса всем известной матерщинницы, кандидата медицинских наук, эксперта высшей категории Маренич, а в паузах слышался малоразборчивый писк оппонента, толпились лаборанты, эксперты и санитары общим числом около десяти. Они с интересом прислушивались к происходящему и оживленно комментировали особо удачные пассажи, которые, по цензурным соображениям, приведены быть не могут. Я вклинилась в самую гущу наблюдателей и немедленно была введена в курс дела.

      – Маринка там девчонку прокуратурскую строит…

      – Помнишь, она мужика вскрывала, разборки с мужем любовницы, тот его ножом в грудь и еще половой член ему отрезал…

      – Потерпевшего «скорая» увезла, а член милиция изъяла, он у них три дня пролежал, а потом сюда прислали, к трупу…

      – Так следачка Марине целый баул сегодня притаранила: три разных ножа, пила и рубанок, мол, скажите, чем пенис отчекрыжили!..

      Тут все присутствующие покатились со смеху. Марина меж тем разорялась за закрытыми дверями:

      – Блин, твою мать, я же написала: кроме того, что травмировавший предмет имел режущее лезвие, ничего