Жизнь и смерть в ее руках. Лариса Соболева

был дырявый.

9

      Князев избавился от недоверия к новым знакомым и решил до работы забросить Тетриса, Бомбея и Чемергеса в свой загородный дом, где не протекает крыша, есть электричество, обеспечивающее работу компьютера. Почти в каждом городе, даже небольшом населенном пункте, существует своя Рублевка, к местной Рублевке и направлялся Князев, когда вдруг позвонила Марта Ивановна:

      – Павлик, можешь заехать ко мне в любое время.

      – Обязательно заеду.

      – Паша… – Она почему-то замялась.

      – Марта Ивановна, не пугайте. Говорите, что еще меня ждет?

      – Ты читал сегодняшние «Губернские вести»?

      – Нет, я недавно проснулся.

      – Паша, купи валидол, прежде чем читать.

      – А что там?

      – Я тебя жду.

      Заинтриговала. Разумеется, он остановился у первого попавшегося киоска, купил газету и… На первой полосе заголовок: «Семейные тайны». Подзаголовок: «Эксклюзивное интервью с женой генерального директора завода “Сельхозмашиностроение” Галиной Князевой». И на полстраницы фотография жены в лучших традициях голливудских папарацци. Под снимком номер страницы, сообщающий, где читать. Князев сразу почувствовал крупную гадость со стороны Галки. Он уселся на место водителя, нашел нужную страницу, уложил газету на руль и начал читать.

      – Что пишут? – сунула было нос в газету Маля, но рык раненого зверя, то есть Князева, заставил ее отшатнуться:

      – Не мешай!

      Интервью посвятили целый подвал. Прочитав, Князев облокотился о спинку кресла, сжав руль так, что пальцы побелели, глаза его тоже побелели. Маля взяла газету, с опаской поглядывая на Князева, опустила голову и читала. Он завел мотор и развернул машину.

      – Куда едем? – поспешно сложив газету, спросила Маля. – Нам же в другую сторону…

      Он промолчал, а в салоне установилась тишина, ибо и остальные поняли: у Князева неприятности. Через сорок минут он въехал в знакомый Малике двор, приказал всем выбираться. На лифте поднялись на этаж, никто не проронил ни звука, чуя грозовое настроение Князева. Входя в квартиру, он внезапно переменился, превратившись в радушного хозяина:

      – Проходите, не стесняйтесь, располагайтесь.

      Тетрис, Бомбей и особенно Чемергес с потерянным видом жались к стене, неожиданно попав, по их понятиям, в царские хоромы.

      – В чем дело? – крикнула Галина. Она спускалась сверху и, увидев толпу из оборванцев, расширила глаза. – Что это за люди?!

      – Мои друзья, – улыбаясь, сказал Князев. – Им негде жить, а у нас места полно, всем хватит.

      – Что ты этим хочешь сказать? – с ужасом произнесла Галина.

      Вместо ответа Князев цапнул за драный и невероятно грязный пиджак Чемергеса (одежду мужа Малики бомж сменил на родную) и поволок того к ванной комнате. Там открутил краны, щедро сыпал и лил в воду содержимое из флаконов и баночек, по ванной разнесся аромат.

      – Что ты делаешь? – растерялась Галина.

      – Собираюсь купать моего друга. Видишь, он немного грязный.

      – Не,