Русская Атлантида. Невероятные биографии. Владимир Малышев

добрались до Финляндии. Финские пограничники встретили опухших и измученных беглецов сочувственно, накормили, уложили в чистые постели. «Однако комфорт не помогал. И вместо того ощущения, которое я ожидал, вместо ощущения достигнутой наконец цели, ощущения безопасности, свободы и прочего в мозгу кружились обрывки тяжелых мыслей о прошлом и будущем, на душе было отвратительно скверно… Чистота и уют этой маленькой семейной казармы, жалостливое гостеприимство жены начальника заставы, дружественное зубоскальство пограничников, покой, сытость, налаженность этой жизни воспринимались, как некое национальное оскорбление: почему же у нас так гнусно, так голодно, так жестоко?»

Книга грузчика в порту

      Первые два года эмиграции Солоневич провел в Хельсинки, работая грузчиком в порту. Написанная в эти годы книга «Россия в концлагере» была издана более чем на десяти иностранных языках, вызвала сенсацию во всем мире и принесла автору материальное благополучие, что позволило ему впоследствии сосредоточиться на издательской и литературной деятельности. Затем он жил в Софии, в Берлине, издавал газеты «Голос России», «Наша жизнь», журнал «Родина», стал известным публицистом. Его основной целью была борьба с советской властью, разоблачение ужасов бесчеловечного режима террора. НКВД устроило за ним охоту, ему прислали бомбу под видом почтовой бандероли, в результате покушения погибла жена.

      Как русский патриот, Солоневич болезненно переживал нападение нацистской Германии на его родину. Перед началом войны он написал Гитлеру меморандум, в котором предупреждал о гибельности ведения войны против русского народа. За что и был отправлен немецкими властями в ссылку в Померанию, где и провел всю войну, после окончания которой перебрался в Аргентину. В Буэнос-Айресе он продолжил издавать газету «Наша страна», но после доносов российской эмиграции был выслан правительством Перона из страны и умер в Уругвае.

«Народная монархия»

      Солоневич получил известность и как крупный мыслитель своей книгой «Народная монархия». Его идеи, так же как и Ильина, Бердяева и других русских философов и историков, стали известными в России только после краха СССР. Он считал, что монархия – единственно возможная для России форма государственного устройства. Причем не крепостническая монархия Петра I, создавшая привилегированную и космополитическую касту дворян-рабовладельцев, а та, которая сложилась в России до петровских реформ. «Русская история, – писал Солоневич, – является самой трагической историей мира, но она является и самой простой… Крепостной режим искалечил Россию».

      Он вел по этим вопросам жестокую полемику с другими эмигрантами из России, попал в полосу отчуждения, перессорившись со всеми, даже с родным братом, с которым бежал из лагеря. В ответ эмигранты обвиняли его во всех грехах, в том числе и несуществующих, в частности, в сотрудничестве с советской разведкой. Писали на него доносы. Разумеется, сотрудничать с НКВД