Профессионалы. Александр Шакилов

– из-за резких перепадов давления попробуй угадай, что и как. Язык пламени шаловливо высовывается из губ подъезда и облизывает тебя с головы до ног: волос больше нет, плащ горит, синтетика липнет к эпидермису.

      И это больно. Очень больно.

      Но – голод! Голод! Только что ты-пожар попробовал себя-плоть, и это было вкусно. Пальчики ням-ням – и нет больше папиллярных узоров. Сгорел нос – и запахи исчезли. Золотая проволока потекла по обнаженным косточкам челюстей.

      Хр-р-р! Будда, прости чревоугодника. Меню гурмана: дым и копоть, гарь и пепел. Как же всего этого хочется, но нельзя. А еще ты знаешь: сколько ни терпи, а укусишь все же, отхватишь кусок потолще, пожирнее. И потому надо двигаться быстрее. И ничего, что мясо отваливается от костей. Пока есть мышцы – быстрее!

      Шевелись! Ну же!

      Второй этаж.

      Пузырями краска на стенах – была, ты чувствуешь ее сожженный состав, химию. Обугленные до металла перила раскалены. Пятки остаются на ступеньках – отломались.

      Третий этаж. Может, хватит? Пора бы показать себя в пролете окна… Ведь пора? Будда, как не хочется!

      Оранжевое облако обняло, закружило. Правую руку унесло, шмякнуло о бронированную дверь чьей-то квартиры. Плохо – ты же не левша, очень плохо…

      Четвертый. Отпала голова. Уже не больно – так, неприятно чуть-чуть. Слегка.

      Пятый. Все, выше не получится. На четвереньках вползаешь в пылающую квартиру. Вместо легких – ливер жареного пирожка. Горит побелка. Еще чуть-чуть, а не дойти. Ты укладываешься на пол – паркет под тобой вспучивается девятым валом. Ждать недолго.

      Да все уже, есть трансформация.

      Вспышкой пламени тебя выносит на балкон.

      Ты – чистая плазма. Ты – голод. И вокруг столько пищи! Дотянуться до соседней пагоды? Или подмять панельную высотку? Высотка больше, а кирпич вкусней. И не тронуто, не надкушено еще левое крыло этого дома.

      – Смотрите! Оборотень! Исчадье ада!

      – Феникс!

      – Профессионал!

      – Куда смотрит полиция?! Стреляйте быстрее!

      И правда, куда? И кого они, любители, ожидали увидеть в огне? Карлсона или Мери Поппинс? И вообще, vox populi, vox dei[6]. Джамал Судзуки поднимает винтовку, блики от линз прицела, палец мягко давит на спусковой крючок и…

      Грохот выстрела. И сразу же боль.

      А за ней приходит пустота.

      И ты привычно умираешь.

      Часть 1

      Введение в специальность

      Глава 1

      Письмо

      Феникс пятой категории Акира Ода воскрес на третьи сутки после самосожжения.

      Очнулся он, как обычно, в собственной квартире на улице Спокойствия – привязка к заданной точке пространства работала исправно.

      Сухость во рту, зуд кожи – обычные симптомы того, что ты вновь жив.

      Натянув трусы и втиснув в майку мускулистый, татуированный и покрытый ожогами торс, Акира побрился. В прихожей обнаружились новые кожаные штаны а-ля ковбой Мальборо, розовая шелковая рубашка и мамин подарок – зажигалка (ее подобрали ребята из группы поддержки, вернули, спасибо). Возле двери стояли десантные ботинки, спецпошив профсоюзной мастерской, доставка бесплатная.

6

Vox populi, vox dei (вавил.) – Глас народа, глас божий.