Сезон листопада. Сборник стихов. Татьяна Гаврилина

5-4490-6956-6

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      СТАРЫЙ ДОМ

      За окошком осенняя мреть.

      Тетка встала, стопила печку

      И поставила в печку преть

      Чугунок с молоком и гречкой.

      Старый дом без лампад и икон.

      Нет с ворья никакого спроса.

      Тетка ставит на стол патефон

      И, о чудо, поет Утесов

      Про Одессу, про море и Крым,

      Про страну, где случилось родиться.

      И глаза мои застит не дым,

      Не угар, а морская водица.

      Старый дом. Фотографии в ряд

      На простенке поверх обоев.

      Вот они на меня глядят

      Старики мои. В центре. Двое.

      Я на тетку скосила взгляд —

      Видит, нет, что я душу квашу.

      Только тетка, схватив ухват,

      Вынимает из печки кашу.

      Ну, и ладно. Слова, что звон…

      Тетка сдавленно шмыгнула носом…

      И молчком завела патефон…

      В старом доме поет Утесов.

***

      Вошла без приглашенья Грусть

      В мой одинокий тихий вечер.

      Вошла? И ладно. Ну, и пусть.

      Накроем стол. Расставим свечи.

      Ночь проведем в борьбе со сном,

      Чужие вскроем недостатки,

      А после, кофе с молоком

      Закусим горькой шоколадкой.

      Я быть открытой не боюсь,

      В душе дам в волю покопаться.

      Мне будет больно? Ну, и пусть.

      Хочу с болячками расстаться.

      Хочу на волю отпустить

      Их вместе с любопытной гостьей,

      Чтоб дверь за ними затворить

      И не гадать, что будет после….

      МЕРЦАЙ СВЕЧА

      Мерцай свеча! И хоть огонь не ярок,

      Хоть вянет пламя аленький цветок,

      Ну, погори еще один часок

      Для нас двоих оплавленный огарок.

      Стекает воск с подсвечника на стол,

      Чадит фитиль, шипят и гаснут искры…

      Твои шаги решительны и быстры

      И вот ты дверью хлопнул… И ушел…

      Метнулась тень, окна открылась створка

      И белый шелк портьеры молоком

      Пролился в ночь, пахнуло холодком

      И красною рябиною прогорклой.

      Взметнулось пламя, высветило ярко

      Нависший надо мною потолок

      И потянулся тоненький дымок

      От навсегда угасшего огарка…

***

      Еще ветра листву не вымели

      С безлюдных скверов и дворов,

      А уже утренний покров

      Лег на скамейки тонким инеем.

      Белее белого листы

      Склонили душу к откровению

      И палец вывел «Я плюс Ты»,

      Не дав тому определения.

      КРАСНЫЕ ГРУШИ

      И холод стоит, и суш.

      Расстроен порядок мыслей.

      Дрожат на макушках груш

      Осенние красные листья.

      Все было – любовь и игра,

      Разлуки и новые встречи…

      Как груши похожи с утра

      На ярко горящие свечи.

      Все будет и солнце, и душ

      Раскатистых гроз на рассвете,

      И красное пламя груш

      Задует порывистый ветер.

      МУХОМОРЫ

      Разрослись мухоморы

      На лужке под окном…

      Были долгими сборы

      К старикам на поклон.

      Два креста на погосте.

      Две прописки в раю.

      Я не частая гостья

      В этом диком краю.

      Где в плену запустенья

      И капризов судьбы

      Еще живы в деревне

      Три убогих избы,

      Но все ближе к заборам

      Подбирается лес…

      Разрослись мухоморы

      Возле самых крылец.

      ЧЕРНАЯ КОШКА

      Истаял день, не торопясь, не сразу…

      Вечерний холод листьями шуршит,

      И желтая луна кошачьим глазом

      За нами выжидающе следит…

      Рассыпал леший звезды, будто крошки.

      В какой он ступе смог их растолочь?

      И, вздыбив шерсть, бездомной черной кошкой

      Меж нами пробежала эта ночь.

      Но к черту