Блокпост под Идлибом. Александр Тамоников

холмов. Человек с камерой поднялся на вершину одной из высот.

      – Ну и черт с ним. В остальном?..

      – В остальном все спокойно. По шоссе следуют машины в обоих направлениях, ничего угрожающего.

      – Продолжай наблюдение!

      – Есть!

      К старшему лейтенанту подошел Сахим и сказал:

      – Уж не знаю, как благодарить вас, господин офицер.

      – Никак не надо благодарить.

      – Сегодня баранов режем, после полудня привезем вам мясо.

      – Как я понимаю, отказаться нельзя. Это значит обидеть племя, так?

      – Да.

      – Что ж встретим, примем. Если с оплатой, то мы приготовим деньги.

      – Какая оплата, офицер? Вы помогаете нам, мы – вам, – воскликнул Сахим.

      – Хорошо, пусть будет так.

      – А за сына я отплачу, пойду в селение и расскажу всем, как русские спасли его.

      – Вы решите вопрос по лекарствам. Возьмите все то, что даст вам наш фельдшер.

      – Да, конечно. Где-то в час к вам подойдет повозка.

      В 13.10 мужчины из селения Эль-Саур привезли на пост мясо, забрали медикаменты и уехали.

      Наступило самое жаркое время суток. Бойцы взвода, не считая тех, которые несли боевое дежурство, укрылись в здании, в котором снова работали кондиционеры.

      Пикап ушел за холмы. Видимо, боевикам тоже не очень-то хотелось работать в такую жару, хотя она и была для них привычной. А может, они уже сделали то, ради чего были присланы сюда. По крайней мере, в этот день «духи» на пикапе с помятой крышей больше не появлялись.

      Незаметно наступил вечер. Второй день дежурства взвода Самолова подходил к концу. Заместитель командира выставил очередную смену ночных наблюдателей, потом провел вечернюю поверку.

      Самолов зашел в санитарный блок. Акрам Сахим выглядел совершенно здоровым. Халима что-то вязала, напевая местную песню, мелодичную и грустную.

      Командир взвода пожелал им спокойной ночи и прошел на КНП, где стояли две кровати – его самого и связиста. На столе – спутниковая станция в режиме ожидания.

      Но в эту ночь выспаться Самолову, всем бойцам его взвода и сирийского отделения не удалось. В 2.03 старшего лейтенанта разбудила хлесткая пулеметная очередь.

      Тут же внизу раздалась команда прапорщика Гураева:

      – Подъем! Тревога! Все на позиции. Бегом!

      Послышался шум, бойцы быстро одевались, разбирали оружие.

      Самолов вышел в коридор, по которому уже бежали его подчиненные. Каждый из них должен был занять позицию на крыше или в одном из помещений второго этажа.

      Он торопливо спустился вниз, увидел прапорщика Гураева и спросил:

      – Кто стрелял, Муса?

      – Наши союзники из пулемета БМП лупанули.

      – На хрена?

      – Я успел перекинуться парой слов с Бахтари. Он сказал про пикап. Ты лучше с нашим наблюдателем передового поста поговори.

      Старший лейтенант прошел до поста. На нем находился сержант Георгий Гавада.

      – Что тут, Жора?

      Гавада был старше взводного на пять лет, и Александр позволял себе